Академия относительности

- Трахнуть?

Очень плохо влияю.

- Именно.

Дроу усмехнулся:

- И ты бы это сделал?

- Да.

- Потому что обещал?

- Потому что ты этого хочешь.

Дроу прикрыл глаза, не давая разглядеть их выражение, но волну дикого желания я уловил и без этого, хоть он и пытался взять себя в руки:

- Это очень заманчиво, но нет. Я не попрошу этого.

Вопрос вырвался сам собой:

- Почему?

Он вновь открыл глаза, и на этот раз в них не было пожара, только спокойствие, только серьёзность:

- Потому что, если я получу желаемое, но опять лишь на несколько ночей, если воплощу свою мечту, но лишь частично – это убьёт меня вернее любого кинжала, яда или заклинания.

Его слова болью отозвались в сердце. И потому что я действительно не могу дать ему всего, и потому что он озвучил и мои страхи. Самые страшные страхи. Впрочем, разве я уже не пересёк эту черту?

Он не ждёт ответной реплики, он как обычно ничего не ждёт. А мне вдруг подумалось, что я жесток с ним, как ни с кем другим, что вечно ограничиваю не только его, но и себя. Я пользуюсь его покорностью и готовностью сделать для меня всё, что угодно, беру в свою постель, когда мне нужно кормиться или зарядить амулет брату, но никогда просто потому, что это Мас. Да и то, я позволяю Масу ласкать себя, но не касаюсь в ответ, никогда не даю ему получить разрядку хоть каким-то образом. Лишь прелюдии, лишь бесконечная череда «нет». Неужели я все ещё его наказываю? За тот минет, сделанный почти против моей воли, но по сути спасший всем нам разум, если уж не жизнь? Крэшшш, какой же я мудак…

И мудак ещё больший, потому что по привычке продолжаю его мучить:

- А если я хочу? Что тогда?

- Я…

Но я не даю ему договорить, склоняюсь и целую в шею, под самым подбородком, туда, где лихорадочно бьется жилка под чёрной кожей. Укус получается сам собой, сперва нежный, но зубы смыкаются сильнее и Маса выгибает дугой. Он вскрикивает, боль в незажившей до конца ране тревожит, но я знаю, что на самом деле серьезного вреда не будет, что эта боль заставит его лишь острее всё чувствовать. Продолжая удерживать шею дроу в зубах, проскальзываю рукой под одеяло, надавливаю на бедро, заставляя вновь лечь смирно и будто ненароком касаюсь того самого. Конечно же, он в полной боевой готовности. Кто бы сомневался. Улыбаюсь своим мыслям и выпускаю чёрную, немного солёную от пота кожу из захвата. Прокладываю влажную дорожку к соскам Маса, его грудь вздымается неровно, рывками, дыхание сбито, будто и не учили его управлять своим телом. На этот раз зубы прикусывают фиолетовую горошину лишь слегка. А потом всё те же нежные укусы опускаются ниже и ниже, и с каждым пройденным сантиметром дыхание моего дроу всё более лихорадочно, а щиты ощутимо трещат по швам, но он всё ещё пытается держаться.

Ну-ну, посмотрим, что ты скажешь на это. Ныряю с головой под одеяло и очень быстро отыскиваю нужное. Язык проходится по всей длине, а в ответ слышу сдавленный стон. Ещё одно тягучее, медленное движение и Мас вздрагивает всем телом. Не давая опомниться, я вбираю его в рот почти полностью, почти до конца. А потом опять отпускаю.

- Раэль…

Ты ещё можешь произносить слова? Ну, нет. К губам присоединяется язык и руки, и вот теперь Масу точно не до разговоров – его выгибает и подбрасывает на кровати, словно в конвульсиях. Тело покрывается мелкой испариной, а мышцы живота каменеют. Так скоро? Даю ему кончить, заставляю сделать это прямо мне в рот, невзирая на слабые протесты и попытки отстраниться. Пока он приходит в себя после первого оргазма, быстро выбираюсь из постели, снимаю с себя совершенно лишнюю сейчас одежду и вновь ныряю к нему под одеяло, но на этот раз обнимаю его со спины, прижимаюсь, давая ощутить и своё возбуждение.

Мас сперва недоверчиво замирает, а потом откидывает голову и трётся об меня, как похотливая кошка, выгибается, пытаясь самостоятельно насадиться, пока я не передумал, но я же не зверь какой:

- Подожди, дай тебя подготовить…

- Нет! Так! Сейчас!

- Куда ты спешишь? Тебе же будет больно, если…

- Если ты сейчас же не трахнешь меня, то больно будет тебе. Обещаю.

В голосе столько злости, смешанной с болезненным надрывом, отчаяньем, что мне ничего не остаётся, кроме как вдвинуться в него на сухую. Крэшшш… Он сразу же расслабляет мышцы, но всё равно это чудовищно узко и жарко. Но и так сладко… Сдерживаюсь, даю ему привыкнуть, но Мас так вертит задницей, что надолго моей выдержки не хватает и уже спустя несколько минут я подминаю его под себя, вдавливаясь на всю длину, от чего дроу кидает в дрожь:

- Дааааа… вот так, ещё… сильнее…

Его щиты окончательно спадают, и я купаюсь в волнах слепого обожания, какого-то первобытного поклонения и это туманит мысли похлеще любого алкоголя. Дроу бесстыдно подмахивает, пытаясь продлить, углубить каждое касание, каждое проникновение. Он уже не стонет, а тихо всхлипывает, но я точно знаю, что совсем не от боли, но от сводящего с ума наслаждения. Так что с чистой совестью отпускаю всех своих демонов на волю и трахаю-трахаю Маса, пока он опять не кончает и не опадает безвольной куклой на простыни.