Пустырь. Книга 2

Устало подложив одну руку под голову, мужчина внимательным, цепким взглядом наблюдал за мной. Лицо было наклонено немного вниз, прядь черных волос упала на лоб, а взгляд из-под бровей только усиливал его схожесть с хищником. Каждое малейшее движение не ускользало от мужчины.

– Ты… ты меня испугал, – я натянула одеяло. – Ты что, всю ночь тут сидишь?

– Повторяю: о чем ты хотела поговорить? – ровная, безэмоциональная речь ничем не выдавала его настроение.

Поток леденящих душу мурашек в панике разбежался по всему телу. Разрозненный поток мыслей никак не желал складываться в предложения. С трудом сконцентрировавшись на вчерашних заготовках, я, наконец, произнесла:

– Для меня очень важно, чтобы ты знал одно: я не хотела причинить вред тебе или кому-то из твоих близких. Я виновата, что не рассказала тебе про видео сразу же. Я просто… я побоялась, что ты отвернешься от меня.

– Я думал, будет что-нибудь поинтереснее, – устало опершись о подлокотники, мужчина медленно встал и не торопясь направился к двери. – Жаль, что я ошибся. В тебе.

– Неправда! Ты говоришь так, потому что тебе больно. Ты мстишь мне за Тома и за тот поцелуй, но я не безразлична тебе. Не поверю в то, что твои чувства прошли.

Плавный поворот корпуса, и я сильнее сжимаю в руках край одеяла. Его взгляд притягивал и лишал воли, подавлял своей силой. Огнем горящие глаза приобрели какой-то новый, неуловимый оттенок безумия. Волнение и страх усиливались во мне, но я сумела себя перебороть и продолжить:

– Да, я совершила ошибку, но мне не нужен ни Том, ни кто бы то ни было еще, Хэдер. Мне нравишься только ты. И всегда нравился только ты! – говоря всё это, я смотрела прямо, не отводя и не пряча взгляда. – Но когда ты уехал из города, я не верила, что парень твоего уровня может быть всерьез увлечен такой как я. Думаешь, это легко поверить, что из всех самых классных девушек выбирают тебя? Я хоть и не урод, но парни мне в след не оборачиваются…

Плавно и бесшумно, как хищник на ночной охоте, мужчина подошел к кровати. Легкий наклон головы в сторону только усилил сходство со зверем. Было совершенно невозможно предугадать его дальнейшее действие. Шаг и я тут же замолкаю, боясь столь близкой дистанции. Плавно, как в замедленной съемке, Хэдер садится на край кровати. Держать зрительный контакт больше невыносимо, и сдавшись, я опускаю взгляд на край одеяла, зажатого в руке, а тело, напрягшись, интуитивно ожидает боли.

Мягкое касание подбородка и губы накрывает нежный и жаркий поцелуй. Без привкуса боли и страха, а полный тепла и любви. Именно так мужчина целует свою женщину, и именно так раньше Хэдер целовал меня. Каждая частичка внутри оживает и отзывается счастьем, вспоминая эту ласку.

– Если хоть кто-нибудь обернется вслед за тобой, я застрелю его!

Теплые ладони обхватили голову, гладя большими пальцами кожу на щеках.

– Ты лучшая для меня, Арина. И за всю свою жизнь, я не встречал кого-то светлее, чем ты.

– Прости меня, – накрыла своими ладонями его грубые руки.

– А сможешь ли ты простить меня за все, что я сделал? Сможешь ли простить и забыть мою жестокость?! – серьезные, стальные глаза поймали и задержали мой взгляд.

– Я уже простила. Кого-то другого я бы возненавидела за подобное, но не тебя, – боясь спугнуть, осторожно обхватываю жилистые запястья. – Райн, скажи, есть ли у меня шанс вернуть твою любовь?

Какое-то время мужчина неподвижно всматривался в мои глаза, ища там ответы на какие-то свои немые вопросы. После чего, с присущей только ему плавность, Хэдер опустился на пол рядом с кроватью, привалившись к ней спиной, и потерянным голосом произнес:

– Это болезнь, не любовь, нет. Маниакальная зависимость, разъедающая плоть. Ты как навязчивая мелодия засела глубоко в голове, – мужчина обхватил руками голову, словно испытывая мучительные боли.

Откинув одеяло и поежившись, я спустилась вниз, садясь рядом. Край рукава случайно коснулся мужского локтя и Хэдер тут же отстранился. Такой безусловный рефлекс, словно рядом была струя с кипятком. Он убрал от меня свою руку, как от зараженной чумой.

– Мне кажется, любовь бывает разной и у всех она своя и неповторимая. Пока я не встретила тебя, то думала, что никакой любви не существует. А та любовь, о которой все говорят это миф, красиво описанный в романах. Да и в рассказах подружек о любви я чаще слышала как о слезах и боли, чем о чем-то одухотворенном. Даже родители разошлись, стало быть, и их чувство было не более чем самообманом, – тихо, из самой глубины души шел этот поток мыслей. – Я не верила в то, что бывает любовь. Но не так давно я вдруг поняла, что пыталась измерить степень любви по какому-то одному трафарету, даже не допуская мысли о ее неповторимости. Мы же все такие разные, так почему испытываемые нами чувства должны быть одинаковой глубины и ширины? Каждый любит так, как умеет, по-своему. И мама любила отца, но только ее любовь была недоступна нам для измерения. Райн, я хочу, чтобы ты знал, я все сделаю, чтобы заслужить обратно твое – «Я люблю тебя».

Парень продолжал находиться в той же позе, абсолютно не смотря в мою сторону. Я переползла и села напротив него, аккуратно положив одну ладошку на его колено. Серые глаза при свете ночника казались почти что черными, но теперь, когда я сказала мужчине всё, что было во мне, страх смотреть на него прямо и открыто пропал.

– Смелая, – легкая улыбка тронула мужские губы. – Мало кто осмелился бы в твоем положении на подобные разговоры. Так что это, Арина: безумие или бесстрашие?

– Сама не знаю, – я по-детски пожала плечами, улыбаясь ему в ответ.

Хэдер ухмыльнулся, мотнув немного головой и опуская взгляд.

– Поцелуй меня. Еще раз.

Было страшно просить его о таком, но еще страшнее было решиться на поцелуй самой. Секунду назад игривый серый взгляд вдруг вновь стал мрачным и ледяным. Разум малодушно обрадовался такой перемене мужского настроения.

Однако Хэдер, не разрывая зрительно контакта, плавно подался вперед, заключая мои сухие, похолодевшие губы в свой плен. Долгожданный для обоих горький и томительный поцелуй, после которого хочется схватить человека и вжать его в свое сердце насколько это возможно. Я, как за спасительную соломинку до побелевших костяшек пальцев, вцепилась в его футболку. Медленно и не торопясь Хэдер обволакивал своими горячими и мягкими губами мои. Все, о чем я переживала и боялась, вдруг растаяло, не оставив и следа от прежней тревоги. Умиротворяющее чувство спокойствия расслабило каждую частичку моего тела.

Радостный и счастливый смех прокатился по комнате, стоило мужчине отстраниться и вновь подпереть спиной кровать. Ну и пусть он выглядел, как и прежде, угрюмо и потерянно, главное, что он был рядом, на расстоянии вытянутой руки. Сердце радостно билось в груди, наполняясь счастьем.

– Что тебе снилось?

– Секретная полянка в лесу, – голос прозвучал немного растерянно. – Это был пикник, а потом там была кровь. В моей чашке вместо чая оказалась кровь, – поморщившись от неприятных воспоминаний, я вновь посмотрела на собеседника.

– Ложись спать, Арина. Уже глубокая ночь.

Хэдер, приподняв меня за предплечья с пола, посадил на кровать.

– Ты уже уходишь? – я схватила его руку, не давая далеко отойти. – Пожалуйста, останься, не уходи.

– Хорошо, – Хэдер коротко кивнул, высвобождая свою руку. – Я уйду, когда ты заснешь.

Сняв с себя только обувь, мужчина устроился, полулежа на кровати, поверх одеяла. Тихонько придвинувшись ближе, я нерешительно уткнулась носом ему в бок. Родной терпкий запах прочно окутал своими щупальцами, проникая под кожу. Было немного досадно, что мужчина не в полной мере разделял со мной кровать, а был будто вежливый гость в чужой квартире, который не смог отказаться от приглашения. Однако сейчас воодушевление и счастье наполняли душу даже от простого физического присутствия Хэдера. Он был рядом, и это давало прежнее чувство защищенности. Другая, на моем месте, наоборот, искала бы того, кто обеспечил ей защиту от Хэдера. А мне сейчас, в эту самую минуту не нужно было ничего, я просто была благодарна судьбе, что один из самых опасных парней города рядом.