Ничего себе пошутила

– Пожалуй, сяду вот здесь, – и плюхнулась на стул, не дождавшись, когда мне его пододвинут, лицом к девицам. Вадим Сергеевич, неловко потоптавшись, сел напротив. Подошла официантка, наряженная китаянкой, с типичной славянской внешностью и нарисованными стрелками от глаз и до висков, что должно было подчеркнуть ее китайское происхождение. Добавила к лежавшим приборам запечатанные палочки и стала заставлять наш стол разными блюдами.

– Я заказал китайское сливовое вино. Вы не возражаете? Или что-нибудь покрепче? –

– Нет-нет, я с удовольствием выпью китайское сливовое. Я его пробовала один раз в гостях. Мне очень понравилось, только досталось мало, его быстро выпили. А на бутылке почему-то было написано «сделано в Германии», а не в Китае.

– Его изготавливают многие страны, в том числе и Испания, Япония, но самое вкусное – китайское. Он налил себе чуть-чуть, а мне полный бокал.

– Ну что, на брудершафт? –

– В каком смысле? – насторожилась я. Целоваться, что ли полезет?

– В смысле перейдем на «ты». Согласна? –

– Давай. – Он слегка пригубил, а я выпила все сразу. Так вкусно, я даже зажмурилась. Отпад! Вадим распечатал палочки и стал ловко ими орудовать. Я попробовала тоже. Осторожно взяла маленький кусочек, донесла до рта и даже удалось подхватить его губами. Вроде вкусно, но непонятно, очень крошечный кусочек. Пожалуй, повторю. А теперь палочки никак не хотели подчиняться, цеплялись друг за друга, сразу напомнив лыжи, когда я на них каталась. О-па! Зацепила. Теперь, донести бы без потерь. Я открыла рот, но непослушные палочки скользнули и кусок, как пуля пролетел в сторону Вадима. Он быстро нагнулся, а кусочек шмякнулся на спину одной из девушек и медленно сполз по спине, оставляя на светлой кофте оранжевую дорожку.

– Не оборачивайся, – попросила я, низко опустив голову, – может, не заметит. – Девушка вздрогнула и посмотрела на потолок. Ничего там не обнаружив, снова уткнулась в тарелку. Я с облегчением перевела дыхание.

– Пожалуй, перейду на традиционные приборы. –

– С тобой не соскучишься, – пробормотал Вадим.

– Да уж, – согласилась я, схватила вилку и быстро стала наворачивать. Ну, вот, теперь другое дело. Наконец удалось распробовать эти маленькие кусочки. Это была тушеная свинина с овощами в кисло-сладком соусе. Грибы мне не понравились, маленькие тефтельки вроде ничего, а пельмени были бесподобные. Интересно, а что там в мисочке болтается? Случайно подняв голову, встретилась с голубыми глазами. Они были прищурены и насмешливо смотрели на меня. Что тут веселого? Просто я проголодалась, неужели не понятно.

– Давай еще выпьем, – я подняла бокал. – А десерт будет? –

– Конечно. Но, может, ты не наелась, еще что-нибудь заказать?

– Нет-нет, спасибо, – скромно ответила я. Вообще-то мне давно хотелось попробовать утку по-пекински, которую каждый день рекламируют на «Эхе Москвы», и еще лягушек. Можно было бы так небрежно ввернуть на работе «Вчера в китайском ресторане лягушек ела», вот бы морда у Ленки вытянулась. Ничего, расскажу про выставку, только забыла, как она называлась, зато запомнила название спектакля «Стена». Жаль, что не поняла, в чем там дело. Кстати, надо выяснить, кто такой Кустодиев.

– Ты знаешь Кустодиева? –

– Какого? – растерялся Вадим.

– Их что, несколько? –

– Если ты имеешь в виду художника, то да, я его знаю. –

– Ну и как он? –

– Что как? Как он выглядел, не знаю, но купчих на его полотнах помню хорошо. -

– Послушай, как противно чей-то телефон пищит. – Вадим достал свой мобильник.

– Вообще, если прислушаться, то хороший звоночек, – попыталась я исправить положение. Он слушал кого-то там в трубке и не обращал на меня внимания.

– Никуда я не пропал, – У Вадима сделалось злое лицо, – все будет, как всегда, не волнуйся.

Надо мне тоже включить телефон, я как культурный человек в театре его отключила. Не успела я нажать на кнопку, как он зазвонил, вернее заиграл. Бесподобное, зажигательное танго. Так бы и слушала, но долго слушать нельзя, а то абоненты начинают нервничать, лишая возможности окружающих насладиться мелодией. Вот и сейчас.

– Ты почему трубку не берешь?! Мы с Лариской все на нервах. Когда приедешь? –

– Десерт съем и приеду. –

– Какой десерт? Ты же вроде в театре? –

– Не совсем, – загадочно произнесла я.

– Понятно, – протянула Наташка, переваривая услышанное. – Вообще ничего не понятно. Ладно, потом все расскажешь, мы тебя ждем. Пока. –

– Родители беспокоятся? – поинтересовался Вадим.

– Нет, это подруга. –

– А ты одна живешь или с родителями? –

Этот вопрос меня всегда настораживает. Только заикнешься, что живешь одна, сразу начнут напрашиваться в гости. Когда я еще училась в институте, сдури как-то ляпнула, что квартира свободна, так зачастили гости, что не знала, куда от них деваться. Все решалось без меня, просто говорили «Пошли к Птичкиной». Пришлось придумывать дальних родственников, которые у меня надолго поселились. А мужчин приглашать домой вообще не в моих правилах. И честно, я еще не поняла, нравится он мне или нет. Внешне интересный, ничего не скажешь, но голубые глаза. Правда, у Мэла Гибсона тоже голубые глаза, а живет он пока со своей женой, и, вообще, примерный семьянин. Но что-то мне в нем не нравится, наверное, это снисходительно-покровительственный тон, как-то раздражает.

– Света, я могу попросить тебя кое о чем? – Прервал мои размышления Вадим.

– Пожалуйста, – вежливо ответила я. Интересно, о чем?

– Я должен уехать на некоторое время, а вот это хотел бы оставить у тебя, – с этими словами он вытащил из кармана плоскую коробочку.

– Это что? Дискета? –

– Да. Ну, так как, возьмешь? –

– Пожалуйста, – пожала я плечами.

– Только очень прошу, никому не говорить об этом, и вообще обо мне. –

– Да ради бога. – «Тоже мне тайны Мадридского двора. Кому ты нужен?». Я взяла коробочку и небрежно бросила ее в сумку.

– Светочка, только не потеряй, пожалуйста. Это очень важно для меня. –

– Хорошо-хорошо, не волнуйся. Все будет о’кей, – рассеяно сказала я, так как внимание было приковано к столу, на котором, наконец-то, появился десерт. Это было мороженное, почему-то одно, а пирожных целых пять.

– Э, кому так много пирожных? –

– Тебе, конечно. –

– А мороженое? –

– Тоже тебе. Я не хочу ничего сладкого. –

– Можно, я мороженое съем, а пирожные с собой возьму, подружек порадую? –

– Да, я сейчас попрошу. – Он подозвал официантку, расплатился и попросил упаковать пирожные, добавив к ним еще пять. Здорово! Не жадный – это хорошо.

– Ты что, всегда ходишь с открытой сумкой? – спросил он, когда мы подошли к машине.

– Что там брать-то? – Удивилась я. – Ах, да, дискета. Она что, такая ценная? -

– Да, очень, – серьезно ответил он.

Мы молча сели в машину

– Где ты живешь?

– На Соломенной сторожке. –

– Господи! Где это? За городом? – Видимо перспектива дальней поездки его не прельщала.

– Это не так далеко, в районе «Динамо», я покажу. –

В дороге я задремала и заснула бы окончательно, если бы он меня не будил вопросами, куда ехать. В машине было тепло и уютно, а на улице поливал дождь. У нас во дворе было совсем темно, фонари, как всегда, не горели. Вылезать не хотелось, я расслабилась и думала, что вечер, пожалуй, удался. Вадим симпатичный, не жадный, ухаживает красиво. Ну вот, теперь последует прощальный поцелуй, я уже в предвкушении. Но вместо этого он вдруг с силой наклонил мою голову вниз и рванул с места.

– Пригнись! –