Тени прошлого. Расплата

Александр Брин

Тени прошлого. Расплата

ПРОЛОГ

Написать книгу мне посоветовал мой психолог. Изложить все, что я помню, в подробностях, так сказать, излить душу на бумаге. Все наболевшее, все мои чувства и эмоции, все, что меня тревожит и терзает уже не первый год, все это нужно записать, вспомнить, вытащить наружу и выразить в словах. Он сказал, что, чем больше людей узнают о том, что со мной произошло, тем легче мне станет. Сочувствие совершенно незнакомых мне людей, их понимание, отрицание или даже осуждение – это всё участие. Оно поможет мне взглянуть на ситуацию со стороны, поможет мне понять, что я не один в этом мире с посттравматическим синдромом, бессонницей и не только я один страдаю от ночных кошмаров.

Моя жена настояла на походе к психологу, а потом на написании книги. Я страдал от ночных кошмаров, частых панических атак, от беспокойства и боязни за свою жизнь и жизнь близких мне людей. Я стал закрытым и недоверчивым. Хотя сначала мне казалось, что все хорошо и я был рад, что все закончилось, жизнь продолжается, но во мне засел страх. Этот страх рос, вызывал сомнения в себе и своих силах и, в итоге, привёл меня к сегодняшнему состоянию. И мой психолог, и жена считают, что моя книга – это лучшая терапия для меня сейчас. Я поверил. Я очень хочу избавиться от бессонных ночей и от всех тех ужасов, которые преследуют меня ежедневно. Поэтому я решился.

Так как в то время я не вёл никаких записей и дневников, мне пришлось снова уточнять некоторые факты и диалоги непосредственно у участников этой истории. Но мне удалось восстановить их достаточно точно, чтобы ничего не исказить и не упустить.

История, которой я хочу с вами поделиться, произошла со мной около трёх лет назад. Я был совсем молодой и верил в себя и в людей, что в итоге помогло мне сохранить свою жизнь и здоровье.

Не буду долго разглагольствовать и перейду к рассказу. Надеюсь, моя история послужит кому-то уроком, кому-то просто будет интересной, а кому-то даст повод лишний раз задуматься о хитросплетениях нашей жизни.

В аэропорт Бен Гурион я прибыл около шести утра, и он поразил меня своей красотой. Я шёл по длинному переходу и любовался рассветом, пробивавшемся сквозь огромные витражные окна. На улице светало и ощущалось тепло, несмотря на начало октября. Пахло летом и чем-то приятным, навевающем странные мысли о том, что я прилетел домой после долгого отсутствия.

Из перехода я попал в огромный круглый зал ожидания. Вокруг всё светилось, блестели стекла витрин и магазинов, банков и бутиков, а в центре зала находился фонтан, окружённый столиками и кафе. По всему залу разносился бодрящий аромат свежесваренного кофе. Вокруг было полно людей, кто-то разговаривал между собой, кто-то читал или ждал рейса, кто-то прохаживался по многочисленным магазинам, кто-то сидел за столиком в кафе, а кто-то просто стоял и глазел по сторонам.

Я шёл в толпе людей, идущих на таможенный контроль, и смотрел по сторонам. Я не заметил, как упёрся в спины впереди идущих. В толпе людей я перешёл в ещё один большой зал. Передо мной находилось много кабинок, в которых сидели работники аэропорта, проверяющие документы. Перед этими кабинками или будочками были длинные очереди. и я занял место в конце одной из них. Некоторые люди быстро обменивались парой слов с таможенниками, отдавали документы, потом забирали их обратно и исчезали в коридорах. Другие пдолгу стояли возле кабинок, выясняли или объясняли что-то непонятное мне, в итоге их отправляли в маленькую комнату, расположенную в углу зала позади очередей. Мне стало интересно, почему такое количество людей направляют в эту комнатку и что с ними происходит дальше? Это что, все нарушители границы, бандиты, шпионы, воры или проститутки?

Простоял я где-то минут сорок, прежде чем подошла моя очередь. Подхватив свой чемодан и пару сумок, я поспешил к будке контроля. Протянув свои документы сотруднику аэропорта через специальное окошко, я. глядя на него, стал ждать. Просмотрев и проверив мой паспорт и другие документы, он вернул мне их обратно и сказал мне что-то, но что, я так и не понял…

В аэропорту я получил в банке пару копеек по программе абсорбции, и сложив их в уме со своими накоплениями, попытался высчитать ту сумму квартплаты в месяц, которую я мог себе позволить. Получилось не густо. Я подумал и решил, что придётся искать жильё попроще и поскромнее, чем то, на которое я рассчитывал.

Я вышел из здания аэропорта на улицу, закурил и стал высматривать общественный транспорт. Тут ко мне обратился местный товарищ и начал что-то очень громко и быстро говорить, указывая в сторону стоящего неподалёку такси. Я ничего не понял из того, что он мне прокричал, размахивая руками, но судя по его жестам, я догадался, что он предлагает воспользоваться его услугами таксиста.

– Мужик, моя не понимать! Почём до Петах Тиквы? – спросил я его.

Таксист покосился на меня, помолчал, а потом, улыбаясь и снова размахивая руками, заорал:

– Ааа!!! Петах Тиква!..

И дальше произнес ещё какую-то длинную речь, из которой я опять же ни хрена не понял. Мы пообщались жестами, при этом вопя на всю улицу, и сошлись на двух сотнях шекелей и на том, что он отвезёт меня до муниципалитета города Петах Тиквы.

Дорога до места заняла около сорока минут, всё это время я думал, вспоминал прошлое, высматривая в окна машины свой новый «дом» и его пейзажи. Мои первые впечатления от Израиля были положительными. Пока что ничего плохого я не увидел. Отношение ко мне израильтян, с которыми мне пришлось иметь дело, тоже порадовало меня. Израильтяне оказались очень отзывчивыми, приветливыми и очень громкими людьми, которые очень эмоционально общались и очень энергично жестикулировали. Это для меня было очень непривычно, но при этом нисколько не напрягало.

В муниципалитете я долго прождал своей очереди, но после России это меня не смущал и не было в новинку. Мне дали временное жильё на несколько дней, пока я не найду постоянную съёмную квартиру, объяснили всё, что посчитали нужным про адаптацию в Израиле, про ульпан (это местное заведение, где преподают иврит новым репатриантам), про особенности общественной жизни и работы. Уже ближе к вечеру я дошёл до нужного мне дома, перед этим зайдя в местный магазин. Там я купил готовой еды и шаурму, а также упаковку пива, чтобы отметить, так сказать, своё возвращение на землю праотцов.

Квартира оказалась более, чем скромная. Небольшая кухонька с маленьким холодильником и рабочей микроволновкой. Что не могло меня не порадовать. Тут же был небольшой столик, газовая плита, но без духовки и мойка. В жилой комнате умещалась одноместная койка, небольшой комод и шкаф для одежды. Также в квартирке был совмещённый туалет и душ. На первое время сойдёт, подумал я, поставил возле входной двери свой чемодан и сумку, и завалился спать прямо в одежде. Так прошёл мой первый день в новой стране и в моей новой жизни.

Несколько дней пролетели очень быстро, я всё время посвящал поискам работы и квартиры. С работой мне повезло, нашлось достаточно хорошее место, с нормальной по местным меркам зарплатой. Я программист, компьютеры и технику люблю с детства, так что всю свою сознательную жизнь с ними и работаю и отдыхаю. Я легко устроился в небольшую фирму по ремонту и обслуживанию компьютерной техники, несмотря на отсутствие знания иврита. Работа не пыльная и на первое время вполне меня устраивала. Начать работать я должен был только через неделю, так что у меня оставалось время на переезд и обустройство в новой квартире. Нокак раз с ней-то у меня и возникли проблемы. Я никак не мог найти подходящую жилплощадь. Я пересмотрел все варианты, которые были на специализированном сайте. Но, либо мне совсем не подходило, то, что предлагали, либо квартира уже была сдана, либо у меня брали номер телефона, но не перезванивали. Меня поджимали сроки, не хотелось платить за временное жилье втридорога или переезжать с места на место десять раз. И вот, где-то на шестой день моих мучений, вечером на сайте появилось новое объявление о сдаче квартиры в удобном для меня районе. В общем всё, как мне хотелось и главное за отличную цену, очень и очень недорого. Я позвонил по номеру и начал пытаться объяснить на ломанном иврите, кто я и зачем звоню, но меня резко прервал мужской голос, немного грубый и хрипловатый: