Иллюзион для скептика

– Нет, конечно. Смирись и получай удовольствие, которое еще доступно в твои годы.

– Больше ничего не посоветуешь?

– А кто-то спрашивал у меня совета? – поднял брови Илья. – Пока что я выслушиваю пустые жалобы. С самого начала было ясно, что Трошкин будет тебе изменять. Ты пошла на это сознательно, а теперь делаешь вид, что на тебя свалилось несчастье, как снег на голову. Ах-ах! Кто бы мог подумать! Сожитель крутит романы на стороне! Да он всегда таким был.

Официант подошел к их столику с букетом роз. Илья сделал ему знак, чтобы он вручил цветы даме. Маша опешила и приоткрыла накрашенный рот. Ее нижняя губа отвисла, глаза потемнели от удивления.

– Это тебе, – улыбнулся бывший муж.

Она была одета в синий шерстяной джемпер с блестками и узкие брюки того же цвета. Белые розы шли к ее наряду.

– Принести вазу с водой? – осведомился официант.

– Да, пожалуйста…

Романтический жест Ильи поразил Машу и сбил ее с толку. Она уткнулась лицом в цветы, скрывая замешательство. Неужели, бывший за ней ухаживает?

– Не строй иллюзий, – проговорил Илья, когда официант удалился за обещанной вазой. – Это в знак признательности за твою науку. Ты сделала меня трезвым и взвешенным. Благодаря тебе я свободен и доволен жизнью.

– Долг платежом красен, Самбуров.

– Я готов. Чем могу! – расплылся он в широкой улыбке. – Хочешь, чтобы я намылил Трошкину шею? Испортил ему фейс? Надавал под дых?

– Ничего такого не нужно… Ни в коем случае!

– Что же тогда от меня требуется?

– Можно я к тебе перееду?

Такой оборот оказался для Ильи полной неожиданностью, и он не сразу нашел, что ответить.

– Мне страшно! – прижав розы к груди, прошептала Маша. – Думаю, он меня убьет!

– Трошкин? – не поверил Илья.

– В последнее время он сильно изменился… стал на себя не похож. Странный какой-то… Молчит, смотрит, хмурится. Сон потерял, не ест, снова пить начал. Представляешь? Его новая пассия, между прочим, тоже не первой свежести. Но он просто свихнулся! Сохнет по ней, как юный Вертер.

Илья решил, что не даст себя разжалобить. Тут явно какая-то интрига. Бывшая жена – мастерица плести интриги.

Маша поставила букет в вазу с водой и вопросительно уставилась на него.

– Ты мне не откажешь?

– У тебя есть своя квартира. Переезжай туда, – посоветовал он.

– Я ее сдаю в аренду, но… дело не в этом.

– Тебя Трошкин не отпускает?

– Мы еще не обсуждали этот вопрос. Я боюсь даже заикаться о переезде.

– Полагаю, он не будет против. Это развяжет ему руки. Тем более, у него другая женщина.

– Ты не понимаешь, – оглянувшись по сторонам, тихо проговорила Маша. – С ним что-то невообразимое творится! Он тщательно скрывает от меня свою любовницу… Но я проследила за ним. Они встречаются у нее дома…

– Наверное, он не хочет, чтобы ты закатывала сцены ревности. Страсти-мордасти хороши в кино, а в жизни они здорово напрягают.

– Какая ревность? – горячо возразила бывшая жена. – Мне бы ноги унести! Трошкин – натуральный псих! Внешне это незаметно, на людях он держится. Но когда мы остаемся наедине… Видел бы ты его перекошенное лицо, безумные глаза! Он успокаивается, только когда выпьет. А пьет он почти каждый день. Похоже, у него развивается алкогольный психоз!

– Трошкин никогда не слыл трезвенником. Это тебя не остановило, когда он ухлестывал за тобой.

– Все творческие люди пьют…

– Не все, – отрезал Илья. – Ну да ладно. Не люблю читать нотации взрослым тетям. Если ты рассчитываешь переселиться ко мне и возобновить отношения, то зря. В одну реку дважды не войдешь.

– К прошлому возврата нет, и никаких надежд я на тебя не питаю. Но мне больше не к кому обратиться! Друзья у нас с Трошкиным общие, они ему все доложат. Личных подруг я давно растеряла. Родня далеко. Куда мне деваться?

– В моей двушке одному тесно, не то что вдвоем. Да и отвык я от тебя, Маша.

– Я не претендую на твою квартиру, – жалобно проговорила она. – Мне бы забраться куда подальше от Москвы. В деревню, к примеру. Помнишь, ты ездил рыбачить в Киреевку?

– Ничего себе! – поразился Илья. – Ну и память у тебя!

В подмосковной Киреевке он перед женитьбой приобрел по бросовой цене старый домишко, подлатал крышу, починил забор и убегал туда от городского шума, – посидеть с удочкой на берегу реки, побродить по лесу, помахать косой во дворе. На природе приходили в голову креативные идеи, которые потом Илья успешно реализовывал на телевидении.

– Можно мне там пожить с недельку?

– В деревне? Ты серьезно?

– Тебе жалко пустить меня в какую-то несчастную халупу? – обиделась бывшая супруга. – Или ты построил на ее месте крутую дачу и возишь туда своих телочек?

– Увы, пока руки не дошли. Довольствуюсь тем, что есть. А на улице – зима, между прочим. В халупе, как ты выразилась, – печное отопление, вода в колодце, туалет во дворе. Дрова я заготовил, но…

– Мне все подходит, – перебила Маша. – Когда ты меня отвезешь? Завтра получится? Я соберу вещи, пока Трошкин на работе. Умоляю, Самбуров, никому ни слова! От этого зависит моя жизнь!

Илья на минуту потерял дар речи. Неужели, перед ним та самая изнеженная и капризная фифа, для которой комфорт превыше всего? Она согласна тащиться к черту на кулички, жить в холодном доме, топить дровами и мыться в тазике?

– Я тебя не узнаю…

– Ты просто не понимаешь, что за человек Трошкин. Он способен на любое зверство.

– Не нагнетай, – покачал головой Илья. – Твой сожитель неисправимый бабник, но не убийца. Зачем ему вешать на себя мокруху?

– Я потом тебе объясню, по дороге в Киреевку…

Глава 3

Ирина обрадовалась приходу Ани и предложила выпить чаю.

– Мне кофе, если можно, – попросила девушка.

В квартире царил полумрак, даже в кухне свет был тусклым. Хозяйка включила кофемашину, и ее лицо омрачила печаль.

– Этот агрегат муж покупал, – обронила она. – Здесь многое напоминает о нем. Я хотела бы сменить место жительства, но не в силах заниматься продажей. В Верданске мне тоже было тяжело. Спасибо тебе, что разделила мое одиночество в усадьбе и теперь продолжаешь навещать.

– Пустяки.

Ирина была одета в шелковый домашний костюм, русые волосы она собрала в пучок на затылке. Все в ней дышало вкусом и элегантностью. Аня пыталась ей подражать, но ее гардероб не соответствовал безупречному образцу стиля, который она видела перед собой.

– Валерий Михалыч предложил мне главную роль…

– Вот, как? – обрадовалась Ирина. – Поздравляю!

– Он бы ни за что меня не взял, если бы не ваша протекция.

– Я просто замолвила за тебя словечко. Ты молода, красива и талантлива. Не упусти свой звездный час! Когда-то и я мечтала сниматься в кино, но замужество помешало. Впрочем, я ни о чем не жалею.

Ее глаза покраснели, и она поспешно смахнула с ресниц непрошеные слезинки.

– Тебе кофе со сливками или без?

– Я люблю черный, – сказала Аня, с завистью наблюдая за горделивыми, плавными движениями Ирины. Даже горе ее красило и придавало особый шарм.

Хозяйка поставила на стол печенье, конфеты и тонко нарезанный сыр. Гостья запихнула в рот ломтик и принялась жевать.

– Валерий Михалыч угостил меня виски, а закусить было нечем. Я ужасно голодная.

– Может, закажем еду из кафетерия? – предложила Ирина. – Я не готовлю, у меня толком и продуктов нет. А ты должна нормально питаться.

– Не надо, – отказалась девушка. – Мне этого хватит.

Разговор потек о завтрашних пробах, о сценарии мелодрамы, где Ане предстояло играть, если ее возьмут, конечно. Ирина давала молодой подруге советы, та внимательно слушала.

– А почему вы отказались от роли?

– Какое кино? У меня муж пропал! Я все жду, что он найдется. Каждую неделю звоню в Верданск, справляюсь, нет ли от него вестей.

– Он бы вам сразу же позвонил, если…

Аня осеклась и дабы сгладить неловкость нервно поедала печенье. Ее черные кудри рассыпались по плечам, тонкая фигура казалась хрупкой, как былинка. Желтый джемпер тесно облегал небольшую грудь.