Страница 95 из 98
- У тебя есть законное право требовать нас в свою постель хоть круглосуточно. - и Арлеонт, стоя по ту сторону кровати, поманил меня пальчиком и он где-то растерял свое полотенце, наверное, после моего кувырка. Было это так предвкушающе, так порочно, что мне захотелось скинуть полотенце, забраться на кровать, как ласковая кошечка и выгнуться, соблазняя и призывая к действию.
Но нет, я знаю, что сдамся, но это будет позже. Пока я, наивная, “летала” в своих облаках и прочих иллюзиях, мальчики провернули то, что называется “Без меня меня женили”.
Медленно и плавно, как и хотелось, кошечкой забралась на огромную кровать. Встала на ноги, пружиня на кровати, погладила себя поверх полотенца. Айверин подошел к кровати ближе, я видела его боковым зрением. Удерживая взглад Арлеонта стала стягивать с себя полотенце, а потом швырнув его на голову возбужденному хищно настроенному мужчине, спрыгнула с кровати и побежала обратно в гостинную. Мне нужно зеркало, чтобы сбежать от мужей. А там и до Велрины недалеко, у этой ведьмы они меня не отыщут.
До заветного зеркала оставался шаг, какой-то маленький шаг, совсем крошечный, когда меня поймали за талию. Только ойкнуть успела, как оказалась на плече наглого неандертальца, который звонко шлепнул по незащищенной попе и больно впиваясь в живот твердым плечом понес меня обратно. Я стала вырываться и верещать.
- Пустите! - попу гладила большая теплая ладонь.
А через секунду я летела на большую мягкую кровать и просто из чувства противоречия снова стала вырываться. Руки мои быстро связали и подняв над головой закрепили за один из вычурных с позолотой завитков. Братья расположились по обе стороны от меня и зафиксировав мои ноги своими, ласково целовали лицо и шею, а руки их свободно почти невесомо будоражили нервные окончания, взрывая мурашкам мозг: куда бежать? устроить танцы?
Я быстро устала извиваться и, вскоре, расслабившись получала удовольствие, блаженно млела от чувственных прикосновений и горячих губ выцеловывающих нечто необъяснимое на теле, иногда щекочущих, иногда прикусывающих кожу. Я стонала, шипела, вскрикивала и ругалась, а еще возбуждалась. Мне широко развели ноги и часто проходились руками и губами рядышком, в опасной близости от самых чувствительных мест. Даже к груди не прикасались, хотя она явно требовала, чтобы губы обхватили горошину соска, подарили негу ярких ощущений. Похоже меня решили свести с ума ласками, не касаясь самого главного, самого жаждущего прикосновений местечка. Я уже была согласна на все лишь бы братья перешли к основному действу и прекратили сладкие издевательства. Когда они и сами резко сменили направленность действий. С мягкости поцелуев и шелка прикосновений, перешли к активным действиям.
Ловкость рук, перекат и вот я уже лежу на красноволосом Айверине. На гладких белых простынях его волосы создавали чудную, контрастную картину.
- Крошка, держись вот за этот завиток и держись крепко, сейчас мы будем строги с тобой. И тебе очень понравится. - ох, сколько бахвальства-то в голосе, он нетерпеливо шептал, кусая мочку и направляя мои руки, а его брат в это время ласкал пальцами клитор и погружал их в меня, а я умирала от восторга.
А в следующий момент я умирала от еще большего восторга, так как пальцы сменил большой, горячий член, он безумно сладко растягивал меня, быстро и сильно погружаясь во влажное лоно.
- Сейчас мы сделаем так, чтобы крепко-накрепко запомнила, что ты наша жена и мы оба твои мужья. И тени сомнений в тебе не будет. - и Айверин был прав, эту ночь я запомнила ярко, как одну из множества самых прекрасных.
Я вскрикнула от первого грубоватого проникновения и приготовилась ловить новое, невыносимо приятное ощущение от его следующего толчка. Но его не было, мужчина подо мной замер и мне не дал насадиться сильно и глубоко. Попы коснулось холодное и влажное, палец покружил на чутком месте и стал проникать мягко и настойчиво, и вот уже вместо пальца горячая головка давит, медленно проникая сквозь узкое кольцо мышц, вызывая мурашек по коже и сладкие взрывы возбуждения. Чувствую, как меня переполняет, когда он полностью погружается на всю длину и мужья начинают свой танец страсти, почти сразу переходя на быстрый темп. Они часто меняют позы, не давая толком привыкнуть к одной, как приходится изгибаться в другой. Мои руки неведомо когда развязали и я то держалась за столбик, опиралась в кровать, то обнимала мужчин за шею. Мне, кажется, никогда не было так хорошо. Каждое движение мужей отзывалось сладкой мукой, я бесконечно долго балансировала на грани оргазма, мечтая, чтобы это никогда не кончалось. Губы горели от жадных, страстных поцелуев, но я ни за что не оторвусь от сладких губ напротив.
Когда меня накрыла первая волна оргазма, я спиной лежала на Арлеонте, а Айверин был сверху. Они не прекращали слаженных движений, что-то непристойное шептали на ушки, ругались и чуть ли не рычали. Следом за первой меня накрыла вторая волна наслаждения, яркая и всепоглощающая, а за ней еще и еще короткие медленно затихающие волны удовольствия. В это время и мужья, крепко сжимая меня меж собою, кочили один за другим.
Как только их хватка ослабла, я без сил свалилась на кровать, пачкая простыни. Такого марафона они мне еще не устраивали.
- Вот так милая наша Ангелина, наш союз скреплен и завершен. Ты наша жена, наш свет, наша жизнь. - тихо говорил Арлеонт, мягко обнимая сзади. А спереди на меня с нежность смотрел Айверин.