Страница 1 из 155
Дома!
В этих четырех буквах заложено все. Надежды и отчаяния, ожидания и разочарования, радость встреч и нежданный покой… Кажется, нет такого чувства, что не включало бы в себя это слово.
И вот теперь я дома. Волна ощущений накрыла с головой. И да, я плакала, и не стеснялась этого. Всполошившаяся Ольга пыталась утешить меня, но я лишь уворачивалась, улыбалась и смахивала непрошенные слезы, непроизвольно текущие из глаз. Надо же, как я расчувствовалась. А ведь считала себя такой выдержанной, прямо девочка-крутышка. А на деле – пожалуйста, небольшой перекос в планах – и сразу разнюнилась.
Хотя, за восемь месяцев после моего фантастического перерождения из доживающей свой век девяностодвухлетней старухи в тело новорожденной девочки произошло столько невероятных событий, что у кого хочешь, нервы сдадут. Я и сама с большим трудом верю в происходящее. Шутка ли, там, где тысячам малюток уготована судьба безродных детдомовцев, меня приняли в семью, теперь уже окончательно отобрав у дуры-мамаши. И семья мне досталась не какая-нибудь, а самая замечательная! Я обожаю их всех, а они души во мне не чают. И не за мои удивительные способности лечить, хотя и это и помогло нам быстрее найти взаимопонимание. Они приняли меня такой, какая я есть, со всеми моими особенностями, запросами и желаниями, не настаивая, чтобы я полностью открыла им свою душу и ревностно оберегая от любых посторонних вмешательств в мою тайну. И я плачу им тем же. Я люблю свою новую семью, забочусь о ней, присматриваю за здоровьем всех домочадцев и знаю, что буду оберегать их по мере моих сил.
* * *
Жизнь начала входить в свою колею. Домашние тоже облегченно выдохнули. Тем не менее, боялись даже на минутку выпустить меня из виду. Постоянный эскорт из домочадцев, сменяющих друг друга, неотступно следовал за мной всюду. О прежней свободе, когда на меня никто не обращал особенного внимания, я забыла. Как ни странно, теперь меня это не раздражало. Я научилась быть маленькой. Мне понравилось, когда меня берут на руки, обнимают, ласкают. В настоящий момент я на своей собственной шкурке прочувствовала, насколько сильно зависит каждый маленький человечек от окружающих его людей.
Ну что сказать. Нет слов. Я дома! Не думала, что так прикипела к этому месту. В моей жизни неоднократно случались перемены и переезды. Всегда легко расставалась и так же легко входила в новое пространство. А тут…
В какой-то момент я поняла, что теперь я чувствую этот дом, ощущаю каждый его уголок и как вживую «вижу» его внутреннее пространство. Я понимаю, кто где находится, кто куда перемещается, я просто ЗНАЮ!
Это осознание отозвалось взрывом сверхновой в моей бедной голове. Моя нежная психика не выдержала нового испытания, и я упала без чувств.
* * *
Обмороки продолжались с завидной регулярностью. Иногда я просто застывала в прострации, не реагируя на окружение, но чаще падала без сознания. Новые ощущения, новые возможности, новые горизонты хлынули с такой силой, что я не могла справиться с потоком открывающейся информации. Десятки, сотни, тысячи фрагментов прожитых жизней и событий в мгновение ока проносились в моем сознании. Я не только не могла, но даже не делала попытки осмыслить эту лавину, как не понимала, имеют ли данные знания какое-либо отношение лично ко мне, или я случайно попала в водоворот общего информационного поля. К счастью, мой организм сам нашел способ борьбы с этой бедой – просто в какой-то момент выпадал из реальности с последующим глубоким продолжительным сном.
Во сне я то проваливалась в беспамятство без сновидений, то «бодрствовала», осознавая иную реальность, ощущая, как наяву, все происходящее, то умирала от кошмаров, не выпускающих меня из своих силков. Просыпаясь, я с большим трудом приходила в себя и воспринимала окружающее. Наверное, в этот период, как никогда более, я была близка к помешательству. Не могу сказать, как вынесли все мои родители, бабушка с дедушкой, да и остальные домочадцы. Конечно, я старалась не добавлять им переживаний, и не грузила своими ночными наваждениями и ужасами. Но и без того со мной теперь хватало забот.
Обморочные состояния, несмотря на все усилия родителей, становились все чаще. В доме установилась тяжелая, гнетущая обстановка. Обследования в лучших клиниках ничего не дали. Доктора, как водится, дружно разводили руками. Единодушие проявляли только в том, что состояние мое является следствием Натальиной выходки со снотворным. И в этом я с ними была согласна. Именно этот случай в одно мгновение снес защитную преграду и смыл все что было предохраняющего в моем сознании. Вот только результат этого фортеля я оцениваю иначе.
Я уверена, что ничего страшного с моими мозгами не случилось, и, конечно же, нет у меня никакой прогрессирующей болячки. К сожалению, правду о себе я рассказать не могла. Как представлю, что вместо маленькой девочки, они будут пытаться увидеть во мне старуху, так даже самой не по себе становится. И как тут иначе объяснить, что не болезнь это, а если и болезнь, то совсем не та, которую во мне пытаются определить. Сколько бы ни убеждала Ольгу, что нет решительно никакой пользы от беготни по врачам, она не останавливалась. Осунулась, похудела, на лице, казалось, остались одни глаза, виноватые и растерянные. Приближающиеся роды усугубляли ситуацию.