Гаруня

     ‒ Лэр-ч Вирас занимал свою должность более тридцати лет. Ранее на его попечении были ещё академия и школы столицы, но вот уже лет десять, как ему облегчили работу, и он был занят только во дворце. Вдовец, две дочери. Старшая слабенький маг и служит в крепости целителем, младшая замужем за торговцем. Сам лэр-ч найден мёртвым в своей постели. Магического вмешательства не замечено, отсюда и все сложности. Более того, лэр-ч обнаружен запершимся изнутри, и никто не смог бы проникнуть в его покои, не используя магии, а её не использовали. Понимаешь в чём сложность?

     ‒ Не совсем, ‒ никак не могла включиться в работу гаргулья.

     ‒ Магия имеет что-то вроде запаха. Любое воздействие оставляет след, ненадолго, зависит от силы воздействия, но это как росчерк.

     ‒ И что, все маги чувствуют работу коллег?

     ‒ В общем да, кто-то чётче, кто-то слабее, но все.

     ‒ Как интересно! Тогда они должны бы как Хавронья, набирать запас запахов.

     ‒ Э-э, пожалуй, ты права. Опытные маги, проработавшие в паре со многими направлениями, оказали бы хорошую помощь, но, ты забыла, что нет никаких магических следов.

     ‒ А, если убило магическое существо, но без магии, а так, ‒ и гаргулья показала, как она душит предполагаемого противника.

     ‒ Гаруня, ты считаешься магическим существом и оставляешь видимый след для магов. Он слабый, но ощущаемый. Всё зависит от времени смерти и когда обнаружили. Но не думаю, что замешано магическое существо. Полковник опытный маг и он входит в сотню, поэтому он бы учуял даже магических жуков.

     ‒ О, есть и такие? – гаргулья боязливо поёжилась.

     Алеш не удержался и улыбнулся. Гарунина насекомофобия сводила с ума всех владельцев постоялых домов, где им приходилось останавливаться по дороге в столицу.

     ‒ Малышка, наш мир огромен и многообразен, поэтому не вижу причин удивляться. Итак, если имело место преступление, то оно совершенно точно произошло без магии.

     ‒ Ты говорил, что лэр-ч отработал тридцать лет, может он от старости умер?

     ‒ Гаруня, я всё время забываю, какая ты ещё крохотулечка, ‒ умилился Алеш и принялся объяснять. ‒ Продолжительность жизни простых людей в активной форме от восьмидесяти до... как повезёт. Были зарегистрированы случаи, что крестьяне целыми деревнями жили более двухсот лет. Сама понимаешь, экология, спокойная работа, еда по расписанию и ровный магический фон. Далее, маги. Тут всё сложнее и в действие вступает градация. Целители - самая опасная магическая специальность, они выгорают по-молодости один за другим. Самому старшему на сегодняшний день сто пятьдесят лет. Огневики тоже часто выгорают, особенно с сильным даром.

     ‒ Значит, ты в опасной категории?

     ‒ Да. Не отвлекай. Дольше всех живут водники и воздушники. Эти могут жить триста лет и дольше, если бы не служба. Все остальные в среднем около двухсот. Лэр-чи живут, как средние маги. Они не обладают даром, но они из магических семей и являются носителями дара для следующих поколений. Значит, что мы получаем?

     ‒ Что лэр-ч Вирас мужчина молодой?

     ‒ Ну, он же не сразу попал на ответственную должность, но его можно считать относительно молодым в плане работы.

     ‒ Но ты не назвал причины, почему возникли подозрения о насильственной смерти?

     ‒ Тут не всё просто. Поначалу решили, умер во сне. Потом поползли слухи о том, что тело его после смерти совершенно лишено признаков разложения. Пока приехали родные, оформили бумаги, прошло достаточно времени, чтобы труп выглядел трупом, а он словно заснул.

     ‒ Я знаю, что это! – обрадовалась гаргулья. ‒  Это же летаргический сон! Он жив! Пошли скорее проверять. 

     ‒ Гаруня, это невозможно! Постой, куда ты побежала!

     ‒ Я же говорю, человек засыпает, все его жизненные потоки останавливаются и его хоронят, а на самом деле он жив!

     ‒ Нет, подожди. Он мёртв.

     ‒ А я говорю жив!

     ‒ Маленькая, не кипятись, он не в состоянии стазиса. Его проверили, и мы после осмотра места происшествия пойдём, получим заключение, где есть ответ на вопрос, почему труп в таком состоянии.

     ‒ Да. А представляешь, как здорово было бы, приходим мы ‒ бац-бац, и оживляем завхоза.

     ‒ Какого завхоза?

     ‒ Ну, этого лэр-ча по хозяйственной части.

     ‒ Какая же ты у меня выдумщица, ‒ усмехнулся Алеш.

 

     Покои лэр-ча Вираса выразительно докладывали о нём, как о человеке, любившем комфорт и богатство. Алеш даже неприлично присвистнул, погладив столешницу.

     ‒ Гаруня, вся мебель в гостиной из очень дорого дерева. Видишь тёмные крапинки?

     ‒ Угу, ‒ повторяя движения парня, гаргулья пальцем погладила, поковыряла и ещё   чуть продавила столешницу. Чисто в экспериментальных целях, с самого краешка. – Что здесь ценного? Оно мягкое, вон чуть ли не лёгкое касание след оставляет.

     ‒ Глупенькая, смотри, что дальше происходит после твоего варварства, ‒ покровительственно улыбнулся Алеш.

     Гаруня пригляделась к столешнице, но древесину как будто никто и не царапал. Тогда она ещё раз провела когтём, не жалея силы, и не отрываясь смотрела. Не прошло и минуты, как никаких следов не осталось.