Страница 42 из 106
Прежние друзья-приятели шарахнулись от него, а драчун Тхира — поддержал.
— О мудрые, если б вы знали, как это морозит, таскать таких убитых! Это ж страшно, как… Как я не знаю, что…
— Угадиться и помереть с перепугу, как летний зверь? А почему у вас штаны чистые? — загоготал Мьюнкара, тоже отодвигаясь от Тхиры.
Ркайра воздел руку, призывая к тишине, чуть выждал и вопросил:
— Ты идёшь против воли Совета, о мудрая Вильяра?
— Против воли временного главы сегодняшнего собрания. У меня нет другого выхода.
— Ркайра, оставь её! — окликнул с места ещё один старейший, тоже сновидец, Тринара. — Что ты творишь? Тебя покусал Великий Безымянный?
Ркайра отмахнулся:
— Мудрая Вильяра, отвечай! Скажи мне, кто другой может выполнить моё повеление вместо тебя? Кто знает убежище твоего Иули? Или кому ты готова раскрыть его? Кто может привести сюда этого воина?
— Я знаю, — не дожидаясь ответа Вильяры, сказал Латира. — Я приведу Иули, именуемого Нимрином, если увижу, что он выдержит путь сюда и наше общество. Но Ркайра, старейший, придержи-ка ты свои сани, ты же не Голкира! И не будешь! Не подвывай дурному молодняку, в твои года — стыдно!
С этими словами, Латира исчез, а мудрые загалдели с новой силой.
Альдира пристально вглядывался в ауру Ркайры, но и того проще было заподозрить в запретных солнечных обрядах, чем в кормлении Теней.
Вильяра вернулась на место, сжалась в комок, спрятала лицо в колени. Стира успокаивающе гладил её по спине, но она так и сидела, пока Латира не явился обратно — один.
— Мудрые, Воин Нимрин пребывает в круге Зачарованных Камней, но позже я непременно приведу его, — доложил Латира: всему Совету, а не Ркайре.
И снова гул и галдёж, чары Залы слегка глушат его, позволяя слуху выхватывать отдельные, самые внятные речи. А чьи, не разберёшь, не угадаешь.
— Как? Он ещё и в круги вхож, этот чужак? Он, точно, не Тень?
— Какая Тень! Он же с нами пел Великие, Тень так не может. Нельмара уговаривал его спеть за нас, только они не сошлись в цене.
— Да сошлись же! Только дурень Иули сел на ножик Стурши. Поэтому под конец пели уже все…
Альдира потряс головой: она всё сильнее болела.
Ркайра снова воздел руку, требуя внимания:
— Мудрые, пока здесь нет Иули Нимрина, повелеваю вам рассказать всё, что вы знаете о беззакониях Наритьяр: Старшего, Среднего и Младшего.
Джунира, сосед Наритьяр, выкрикнул:
— О Младшем поговорим, когда он вернётся! Нельзя судить мудрого в его отсутствие!
— Если вернётся, — с нажимом поправил его Ркайра. — И мы пока не судим, мы лишь узнаём, кто что знает. Братья и сёстры, пусть каждый поведает лишь то, что сам видел, слышал, ощущал и пережил. Пусть это будет чистая правда без домыслов и умолчаний. Я первым расскажу, чем прельстил меня Наритьяра Средний. Я объясню, почему некоторые его затеи до сих пор кажутся мне не просто соблазнительными — здравыми. Слушайте, о мудрые!
Похоже, Ркайра готовил эту речь заранее. Такого гимна большому солнцу, таких подробных намёток преобразования Голкья ради будущих поколений охотников Совет не слыхал даже от Среднего! Старик был убедителен. Мудрые притихли, внимая его словам, и даже Альдира, который всегда почитал лучшее врагом хорошего и придирчиво перепроверял в уме каждый более-менее понятный расчет, пока не находил, к чему бы придратся…
Нашёл Тринара: товарищ Ркайры по изысканиям и снам. Он прервал плавно текущую речь резким замечанием:
— Мудрый Ркайра, остановись! Ты сам велел рассказывать лишь то, что мы видели, слышали, ощущали и пережили. Конечно, мы с тобой видели расчеты и слышали объяснения наших иномирных друзей. Но ты опускаешь всё неясное и спорное, над чем они обещали поразмыслить. Умалчиваешь, что знающие чужаки так и не поняли, насколько Голкья отличается от их мира. Ни ты, ни я не смогли объяснить и показать им, как действуют не обычные силы стихий, а колдовские, и как влияют на стихии мудрые. Ни твой, ни мой знающий не ведают, какими средствами и с какой скоростью мы собираемся менять точку равновесия мира. Наша ворожба для них — сказка. Они просто решают умозрительную задачку, им в ней не жить. Говори же, как ты сам велел, не о мечтах и планах, а о Великом Безымянном ужасе, о несостоявшемся Солнечном Владыке, о Голкире — перевёртыше. Поведай мудрым, на какие обряды Наритьяра Средний успел тебя уговорить? Успел же, да?
Ркайру всего перекосило от злости. Но, к чести своей, мудрый ответил коротко и правдиво:
— Я сотворил «солнечное поклонение» в круге. Я пролил там только свою кровь…
Не дослушав его, мудрые взорвалась воплями:
— Вон! Вон!