Сгоревшая земля: Я восстану

Помнишь, что ты обещала мне? Помнишь?!»

— Мам, а что это за книга?

Маленькая девочка бежала к своей маме, рыжие волосы подпрыгивали от ее движений. Малышка бежала, обнимая книгу, которую нашла у мамы на полке. Ей было интересно абсолютно все. Такой возраст.

— Тиа, ты не должна брать эту книгу. Никогда больше к ней не прикасайся, хорошо?

Девочка обиженно посмотрела на маму. Ей было совершенно не ясно, почему она не должна брать в руки эту книгу. Она не понимала главного – эта книга опасна не обложкой, яркой и красочной, а тем, что написано внутри нее.

- Эй, проснись!

Кто-то потрепал меня за плечо, отрывая ото сна. Такого яркого сна, словно мама жива и ничего плохого не произошло. Я и вправду почувствовала домашний уют и мамины духи рядом.

Я открыла глаза и увидела перед собой перепуганное лицо той самой девушки. Ее волосы сейчас находились не в лучшем состоянии, впрочем, как и тогда. Снежно-белые локоны запутались, а фарфоровое лицо – изувечено множеством ссадин и синяков, которые уже начали проявляться.

Девушка заметила мой взгляд. Она криво улыбнулась и сказала:

- Мне достался не самый добрый из братьев, как и тебе.

Она поняла мой немой вопрос. Ее голос был немного охрипшим. Словно она кричала не один час.

- Я Элизабет. И мы с тобой попали в одно болото.

В болото – это слабо сказано. Мы по уши в дерьме. И ни одна из нас не готова к такому развитию событий.

Элизабет медленными шагами ходила по комнате я видела, что она хочет задать интересующий ее вопрос. Но девушка никак не могла собраться с духом.

- Элизабет, ты хочешь что-то спросить?

Она обернулась, необычайно серые глаза с удивлением уставились на меня. Она вся выражала удивление.

Ее глаза, ее дыхание, ее тело.

Руки замерли в той же позе, а рот открылся в немом «о».

- Эта книга, что у тебя в сумке, ты знаешь, что она значит?

«О, какой книге она говорит?»

Я не знала. Я не понимала, до определенного момента. До нескольких секунд, которые изменили все. Абсолютно. Она вынула мамину книгу из сумки, именно ту, которую мне запрещали читать. Именно ту, которую мама отдала мне перед смертью. Именно ту, которая в этот момент меняет мою жизнь.

- Это книга заклинаний рода, Тиа. Книга рода – показывает, кто ты есть в мире ведьм.

Я молчала. Просто не знала, что сказать. Хотя, наверное, надо было что-то сказать. Надо было бы…

- Тиана Кларк – ты наследная ведьма своего рода, я это поняла сразу, но эта книга показывает всю мощь, которую твои родные скрывали годами.

Ее голос звучал так уверенно, так, словно я действительно ведьма. Только я ничего не могла. Я просто не имела сил.

- Я…, Элизабет, я не могу. Я не знаю. Ты просто что-то путаешь.

***

Я все еще не могу осознать, что моей старой жизни больше нет. И я боюсь, что скоро умру. Боюсь, что он уничтожит меня и все, что со мной связанно. Он – мой личный палач. Он пьет мою кровь, выпивает мою жизнь. Я слишком плохо питаюсь. Как и Лиз. Мы обе на грани. Как и все рабы, что живут здесь.

Вчера я «познакомилась» с Николасом де Луна д'Эпремоном. Энтони в сравнении с ним – ангел. Николас – слишком жесткий и слишком злобный. Он издевается над бедной Элизабет.

Он вчера ударил меня.

И я ничего не могла сделать. Я ничего не могу сделать и это чертовски больно.

Мне страшно. И я не знаю, как долго еще смогу это терпеть. Я не знаю, как долго я смогу еще прожить. За три дня здесь я поняла одно: мне нужно бежать. Но это невозможно, отсюда уходят лишь в черном мешке.

До этого у меня была своя жизнь. Свои мечты и планы. У меня была семья. Только сейчас этого нет – ее придавило огромной каменной плитой под названием д'Эпремон. Он – разрушил мою жизнь.

Я сейчас в его комнате. Огромной комнате. Сижу на небольшой кушетке и жду, когда он высосет еще часть моей жизни.

В моей голове крутятся слова Лиз про то, что я ведьма. Сейчас я все больше ей верю. Ну или хочу верить. Очень хочу.

Энтони курил рядом с окном и косился на меня. Я видела, что он злиться. Злись дальше, но я не покорюсь тебе! Я не могу из той кем была – стать безвольным овощем.

- Ты думала, что можешь безнаказанно хамить мне?

Его глаза засветились в темноте, они буквально горели. Это непередаваемо страшно. Он никак не мог забыть тот разговор на балконе. А я никак не могла забыть, что из-за него умерли самые дорогие люди в моей жизни.

- Молчишь, правильно – молчи.

Я хотела кричать. Хотела орать. Но я не покажу, что так слаба. Не покажу, что боюсь. Не этого меня учил отец. Не к этому он стремился всю жизнь. Не такая кровь течет в моих жилах.

- Хочешь правды, Энтони? – Я специально выделила его имя, и это прозвучало так, словно говорила не я, а сам Дьявол. – Я никогда тебе не покорюсь!

Я поднялась.

Прошла к нему и стала рядом. В окне отражались огни засыпающего города. Все люди ложились спать. Все кто хоть как-то мог себе это позволить. Все рабы, которых не избили и не убили сегодня. Город сейчас выглядел спокойным. Без свойственных ему криков и стонов боли. Без кровожадных тварей, которые только насмехаются над болью рабов.

Он удивленно смотрел прямо на меня. Пока злость на его лице сменилась удивлением. Он не мог злиться и удивляться одновременно.

- Я не рабыня, Энтони, и ты это прекрасно знаешь. Во мне есть нечто большее, чем твои мечты о моей покорности.