Страница 206 из 281
В какой-то момент я даже решила, что девушка не повинуется его жесту так легко, но Звезда отступила назад скованно и смущенно, сделав несколько порывистых шагов, чтобы поравняться с Малахитом и Вульфом, загораживая нас собой, и не смея поднимать своих смущенных глаз, которые прятала за черными пушистыми ресницами.
Не знаю, как Ледяной удержался от колкости в ответ на слова Карата и тихое поведение своей смелой и отчаянной дочери, в этот раз сосредоточившись только на одном Аметисте, который на вопрос Карата лишь пожал плечами, словно опять это ничего особенного не значило:
- Прости, Карат, но ты не оставил нам иного выбора.
И, наверное, лишь один Карат знал наверняка все то, что умело скрывал Аметист за своим спокойствием и безразличностью, когда вдруг сделал пару шагов вперед, положив свои ладони на плечи мужчины, чтобы заглянуть в необычные сиреневые глаза под черными бровями, которые в эту секунду нахмурились и сошлись на переносице от приглушенного голоса Карата:
-…в самые страшные годы нашей жизни ты был моей семьей и верил мне, Амит. Поверь и сейчас. Наша война еще не закончена….
У меня мурашки бегали по всему телу, словно сумасшедшие, когда я смотрела распахнутыми глазами на двух огромных черноволосых мужчин, красивее которых могли быть только что мой Нефрит и наш Север, когда они просто смотрели в глаза друг друга проникновенно, тяжело и мрачно, словно их общее тяжелое прошлое окутывало черными крыльями, затмевая реальный мир и погружая в ту пучину боли и ужаса, через которые им всем пришлось пройти, навсегда меняя жизни.
Притихли все, зачарованно и удивленно глядя на тех, кто оставался старыми друзьями, не смотря на то, что между ними пролегла борозда недопонимания и раздора, окрашенная кровью их рода и всполохами лютой ненависти.
Казалось, что сам лес перестал дышать, когда в дрожащем воздухе не дрогнул ни единый звук, словно даже сам ветер притих, прислушиваясь в словами Беров и наблюдая с высоты своими прозрачными глазами, как Карат легко сжал плечи Аметиста, выдохнув тяжело, но не сдерживая своих эмоций:
- Ты злишься на меня из-за людей. Из-за того, что не убил девушек, которые стали частью семьи наших воинов и детей. Но вспомни, что и среди людей есть плохие и хорошие. Вспомни, как в годы войны мы ловили тех, кто за деньги и пустые обещания предавал свой народ, чтобы отдать их в руки селян. Вспомни и тех, кто без сожаления и страха кидался на танки с одними вилами, не жалея собственной жизни….ведь мы скорбели и хоронили их, как своих братьев, почитая их смелость и бесстрашие. В новом мире ничего не изменилось: есть те, кого можно уважать, и кого хочется убить. Они, - Карат кивнул на нас с девочками, не отводя своих пронзительных глаз от напряженного Амита, во взгляде которого поднималась буря, отчего сиреневые глаза снова становились практически фиолетовыми, - достойны уважения. И жизни.
Не знаю почему, но от каждого слова, сказанного вторым папой, мое сердце колотилось, словно сумасшедшее, пока я огромными глазами наблюдала за мужчинами, не в силах отвести от них своего взгляда и испытывая противоречивые чувства полного восторга и абсолютной паники!
С одной стороны никто не ожидал подобных слов от всегда сдержанного, замкнутого и насмешливого Карата, который в этот самый момент раскрывался совершенно с другой стороны, будто снимая свою маску и обнажая душу.
А с другой стороны я понимала очень отчетливо, что только от действий и поступков Аметиста сейчас зависит наша дальнейшая судьба и жизнь в целом.
- Как плавно перешел ты от Севера к прошлой войне, - прищурились глаза Амита недоверчиво, и взгляд стал тяжелым и непроницаемым, хотя он по-прежнему стоял рядом с Каратом, не пытаясь сбросить со своих плеч его широких ладоней, но явно подозревая своего давнего друга в некоторой лукавости, - Мы собрались здесь не ради наших общих воспоминаний, а чтобы донести до Севера и всей вашей дружной компании, что наш народ нуждается в истинном короле. Хочет он того или нет.
Сначала я подумала, что мне показалось…
Показалось, что глаза Аметиста остановились на Нефрите!
Но ошибки быть не могло, когда мой муж весь застыл и выпрямился, сведя свои темные брови, и пытаясь понять суть сказанного вкупе с этим странным взглядом.
А когда они переглянулись с Севером напряженно и шокировано, стало понятно, что снова мы не знали чего-то очень важного.
- Наша сила в единстве, друг мой, - проговорил Карат, но при всем спокойствии его речи невозможно было скрыть сквозившего напряжения и попыток увести разговор в другое русло, что в данной ситуации еще больше и красноречивей говорило и том, что новая тайна вот-вот должна была всплыть наружу.
Кажется, это и был тот самый козырь ясноглазого Аметиста, который усмехнулся спокойно, но высокомерно, чуть дернув бровью, словно говоря Карату, что его попытки заболтать вышли боком.
Впрочем и у Карата был такой вид, что не всё так просто и победа Амита не будет легкой.
Воистину коварство и хитрость Кадьяков не знала границ!