Страница 176 из 281
По крайней мере сразу, когда я быстро поморгала, криво усмехнувшись от мысли о том, что Карат остался верен себе и снова его след потерялся где-то в густых заснеженных зарослях, будто он мне просто привиделся и не более.
Конечно, оставалась надежда, что он где-то поблизости…или что Нефрит успеет прибежать, когда почует неладное, потому что мое бодрое и улыбчивое: «Здрастье!» было встречено гробовой тишиной.
Так.
Главное не паниковать!
Ведь в этот раз Карат не говорил, чтобы я искреннее боялась и вопила так, чтобы было слышно даже в любимой и морозной Арктике! А это означало, что опасности нет…правда ведь?
Вот только почему то чувство покоя улетучивалось куда то ввысь, прямо над головой того, кто теперь возвышался надо мной, не говоря ни слова, но разглядывая пристально и мрачно.
Ну, во-первых, то, что мужчина был Берсерком лично у меня сомнений уже не вызывало!
И это еще пару недель назад я бы начала повизгивать и стучать зубами от холода при виде обнаженного огромного мужчины, который стоял по щиколотку в снегу, совершенно не обращая внимания на мороз вокруг и прочно лежащий повсюду снег.
Таких габаритов в высоту и ширину не было у нормальных людей!
И теперь я знала и это совершенно точно!
Что я знала еще?
Что он Кадьяк…
И вот с этого момента, товарищи, мои коленки были готовы предательски затрястись!
Почему?...
Знаете, мишки в роду Бурых были словно плюшевые игрушки – их можно было спокойно завалить в сугроб снега, тискать, хрюкать, а еще смеяться, выплевывая шерстки изо рта, когда они сами начнут играть с восторгом маленьких детей.
На них не страшно было налететь с визгом, или забраться, как обезьянка на гору… при чем даже на не знакомых!
Гризли были идеальными собутыльниками, с которыми можно было сутками валяться у телевизора, есть тонны вредной еды, не пугаясь их эмоциональных воплей и начиная орать тоже, если в фильме был какой-нибудь напряженный момент.
Тут главное не давать им войти во вкус и разнести пол дома!
Полярные были высокомерными засранцами, которые считали, что мы живем на их земле, а еще белобрысыми милахами, которых было не потискать, но зато они вечно острили и выдавали такие сравнения, от которых можно было легко заработать колики от смеха!
Взять хотя бы нашего Отца или Лютого!
Свирепый не в счет – он вообще был беромарсианин не иначе со своими манерами и безмятежным покоем и я бы с легкостью поверила в то, что Отец слепил сына изо льда и снега, сбрызнув кровью какого-нибудь пойманного и загрызанного ученого-интеллигента, чем в то, что Свирепый на самом деле был кровным сына Ледяного!
А вот Кадьяки.
Ох уж эти Кадьяки!
Не считая моего Нефрита и красавчика Севера, которых я не боялась и обожала, остальные Берсерки из рода Кадьяков были такими, что рядом с ними лишний раз страшно было даже пискнуть - молчаливые, всегда в себе, всегда мрачные, но словно видящие сквозь плоть все твои грехи и темные желания.
И если Полярные хотя бы своим видом походили на ангелов, то Кадьяки были стопроцентными демонами даже без черных крыльев за плечами.
Так вот, а этот Берсерк, что стоял сейчас передо мной, возвышаясь и не спуская глаз, был каким-то предводителем темной братии - не меньше!
Как и все медведи этого рода мужчина был черноволосым и светлоглазым, но не это бросалось в глаза, и даже не его иссеня-черные волосы, которые спускались до самых бедер, собранные где-то на затылке, чтобы пряди у лица не мешали ему. А его глаза.
Не зеленые, как у Карата, не ярко неоновые, как у Нефрита, не синие и глубокие, как у Севера - они были совершенно невероятного сиреневого цвета, в обрамлении густых черных ресниц, от которых сложно было отвести свой взгляд.
Думаю, именно поэтому я пялилась на него, чуть приоткрыв рот и позабыв даже о том, что он обнаженный и как бы это сказать…дикий.
Я стала приходить в себя от этого сиреневого гипноза лишь когда поняла, что взгляд мужчины вовсе не добрый, а пронзает буквально насквозь, отчего становится холодно и неуютно, будто он мог простым взглядом забраться под одежду, обдавая кожу холодом и словно запихивая еще и целую тонну нещадно царапающих колючек.
И пусть он не пытался сделать и шага ко мне, а просто продолжал стоять и смотреть медленно и тяжело, осматривая каждый сантиметр моего дрогнувшего тела, мне вдруг стало жутко.
Странная, совершенно необъяснимая аура тьмы и жара окутывали это большое мускулистое тело пробираясь ко мне даже через одежду, когда хотелось отступить назад и спрятаться за ближайшим деревом.
А еще он чем-то напоминал мне Карата…
Странное сравнение, согласна, и едва ли они могли быть родственниками.
Что-то неуловимо похожее было даже в том, как он стоял – совершенно расслабленно, наверное даже показательно и вызывающе, что едва ли было правдой.