Наше Тысячелетие: Книга Первая. Выжившие.

— Много работы?

— Да, вообще капец, — моя душа ликовала, ведь отмаза сработала.

— А после работы не хочешь сходить в клуб? — никак не унимался Артемий. — Там сегодня классные ребята играют.

— Посмотрим, но вряд ли получится.

— Ну, тогда не буду тебя отвлекать. Пока.

— Пока, — выдохнула я, выпроваживая его на улицу.

Вечером, довольная тем, что очередной фанат отвязался от меня, я пошла привычным путем домой. Но не тут-то было. На углу меня поджидал Артемий. Он сидел на скамейке, покуривая сигарету, и весь трясся от холода.

— Ты чего здесь делаешь? — я быстренько подошла к нему.

— Тебя жду.

— Ты совсем дурак? — наехала я на него.

— Я просто люблю вот так посидеть в одиночестве. Подумать о жизни, — задумчиво сказал Артемий.

— Иди домой.

— Пойду, но сначала провожу тебя.

— Ну, как хочешь, — меня начала веселить эта навязчивость.

— Знаешь, — говорил он, засунув руки в карманы, — раньше я тоже жил в общине. У меня были друзья, девушка. А потом в один момент все накрылось.

— Почему это?

— У нас была вписка. Я пришел туда с девушкой, мы выпили, танцевали. Все было замечательно, — он говорил все это с грустной улыбкой, чуть охрипшим тихим голосом. Слушать его было на удивление приятно. — Потом я вышел покурить. Когда я вернулся, то нигде не мог найти девушку. Я искал ее везде, и, наконец, в одной из комнат я увидел, как она сосет моему лучшему другу.

— Ого… — ужаснулась я.

— И знаешь, я ничего не сделал, — он кашлянул и украдкой смахнул слезу. — Я просто ушел. Из группы. Навсегда.

— Кошмар.

Его история растрогала меня, и, чтобы хоть как-то утешить Артемия, я обняла его. Он прижал меня к себе и несколько минут мы просто так стояли и обнимались. Я слушала его дыхание, осмысливала то, что этот, на первый взгляд приставучий парень столько всего натерпелся. Мне было жаль его. И я чувствовала, что меня тянет пообщаться с ним еще. Утешить его, быть может.

Наконец, я отстранилась.

— Мне пора домой, — сказала я, впервые искренне улыбнувшись ему. — Не грусти. Все будет хорошо.

— Да, спасибо, — он улыбнулся в ответ, но тут же схватился за сердце и повалился на снег.

Я перепугалась и бросилась к нему.

— Артемий, что с тобой?

Он задыхался, на шее проступили вены. Все его тело, будто бы били мощные судороги. Я, не зная, что и делать, начала звать на помощь, но в этот момент он выдохнул.

— Все… все нормально, — сказал он, тяжело и глубоко дыша.

— Что с тобой? — я помогла ему сесть и оттряхивала снег с его шапки.

— Спасибо, — он поблагодарил меня и поднялся. — У меня проблемы с сердцем. Клапан иногда сбои дает и такое начинается. Ладно, я пойду.

— Может тебе посидеть? — быстро спохватилась я.

— Нет, нет, не хочу тебя задерживать.

— Ты дурак? Пошли зайдешь, придешь в себя хоть.

— Если, только ты не против, — скромно сказал Артемий.

— Не против. Пошли.

С этими словами я провела его в дом, усадила и принялась отпаивать чаем. Пока я все разогревала, он снял верхнюю одежду, чтобы залезть под одеяло, которое я притащила. Когда он стягивал свитер, его футболка задралась, и я краем глаза увидела безупречный пресс, стройное тело, которое просто не могло мне не понравиться.

Я подала ему чашку горячего чая и присела рядом с ним. Все время, что мы болтали, он вел себя очень воспитанно, но не зажато. Артемий крайне редко матерился, с ним было интересно и поговорить, и повеселиться.

Мы сидели рядом, я позволяла ему прикасаться и даже поглаживать меня. И вот он замолчал, посмотрел мне в глаза и начал опасно приближаться к моему лицу. Я по инерции отодвинулась от него, всеми фибрами показывая, что не буду с ним сосаться, на что он ответил:

— Прости, — он скромно улыбнулся. — Просто ты очень красивая.

— Спасибо, — я почувствовала, что краснею. — Не хочешь в шашки поиграть? — выдала я гениальную идею.

Только после третьей выигранной мной партии, я посмотрела на время. Был уже почти час ночи, и мне нужно было ложиться спать, чтобы на утро проснуться в адеквате. Артемий заметил мое беспокойство и тут же засобирался. На прощание я обняла его и заперла на ночь дверь.

***

Стараясь особо не зацикливаться на внезапном ухажере, я рутинно провела еще несколько дней. Однако Артемий не унимался и постоянно навещал меня на работе, веселил и отвлекал, когда я была загружена. Мне нравился его мягкий, но соблазнительный нрав, и на все его действия я реагировала достаточно тепло.

Переломный момент в нашем общении произошел во время очередной прогулки по заснеженной деревне. Артемий встретил меня после работы и пригласил пройтись. Так за разговорами я и не заметила, как мы дошли до холмов, неподалеку от общины. Повсюду лежал снег, и возвышенности напоминали, посыпанные сахарной пудрой пирожные.

— Не замерзла? — спросил Артемий, по-дружески взяв меня за плечи.

— Нет, — бодро ответила я, окидывая взглядом окрестности.

С июня я не была здесь. Деревня с высоты выглядела еще милее и кукольнее, чем летом. За тяжкий и скользкий подъем сюда, я выдохлась, и, вместо того, чтобы покурить, облокотилась на Дио, стоящего позади меня. Но мгновение – и я поняла, что это не Дио.

— Покатаемся? — Артемий присел на склон холма, на котором детишки усердно раскатали горку.