Страница 94 из 107
Я уже плохо помнил все подробности наших приключений, но в моей памяти уверенно заняли твердую позицию разрозненные, аляпистые моменты, которые, словно кусочки пазла, из-за отсутствия других частичек не соединялись друг с другом, но все равно представляли собой единую картину.
Я помнил перекаты, на которых бате приходилось выходить из нашей байдарки, чтобы не перегружать ее, помнил ледяную пещеру со сталагмитами и сталактитами, в которой, стоило оступиться, и ты провалился бы в глубокую темную расселину. Я помнил ранние подъемы и поздние стоянки, дожди и жару, костры, песни и чистое звездное небо, на котором батя показывал мне созвездия, а я смотрел на всю эту красоту и даже не догадывался, что ждет меня впереди.
***
— Господа, — обратился я к друзьям, чувствуя, что коньяк неплохо ударил мне в голову, — я хочу сказать тост.
Все внимательно посмотрели на меня, оторвавшись от бесед.
— Мы потеряли уже много друзей. Даже слишком много. Кто-то погиб, как Миша и Элина, кто-то покинул нас. От первоначальной компании остались только мы с Пол, — я посмотрел в ее глаза, поблескивающие в свете огня, и ненадолго задумался. — Давайте выпьем за то, чтобы наша нынешняя четверка всегда была вместе, несмотря ни на что.
— Красава, — оценил мой тост захмелевший Владик и закинулся коньяком.
Когда Поля и Артур опять заговорили о чем-то, я шепнул наркоторговцу:
— Можешь к Артуру подсесть? Я пока Полине плесну.
— Да без б, — ответил он, затем закурил и передвинул стул к десантнику. — Артур, а ты где служил?
— Не, — Ардж опустил глаза, — я о таком не рассказываю.
— Да ты че? Почему?
— Эм… ну… я о таком не рассказываю.
— Окей, я понял. А ты можешь разобрать автомат за тринадцать секунд?
— Могу.
— А давай проверим, — предложил Владик, глядя, как я вливаю в стакан Поли коньяк.
— Сейчас что ли?
— А че нет? Зассал?
— Кто? Я? — наезд Владика явно выбил Артура из колеи. — Ах, ты, а-ха-ха! Ух ты, Вадик, ладно, пошли.
Пока они соревновались, мы с Полей разыграли бутылочку и уже почали бальзам. Я глотнул первый и тут же скривился от мерзкого вкуса. Занюхав пойло волосами подруги, я высказал свое аргументированное мнение по поводу этого напитка:
— Что за мерзость!
— Че, совсем плохо? — ухмыльнулась Пол.
— Попробуй, — я протянул ей бутылку.
Полина стойко сделала пару глотков, поморщилась и начала отплевываться.
— Всю жизнь бы пила, да? — теперь настала моя очередь подкалывать.
— Не, нормально, — серьезно сказала девушка, поджигая сигарету. — Надо? — предложила она мне.
— Ну, давай, хотя у меня есть, — я указал на коробку с сигаретами.
— У тебя?! — весело возмутилась Полина и со всей силы толкнула меня. — Ах ты!
— Мадам, не борзейте, у вас тут муж недалеко.
— А кто ему разрешал возникать? — она махнула рукой, случайно выбив у меня из руки сигарету.
— Вот какашка! — ругнулся я и уже собрался поднимать бычок, как вдруг ботинок Поли размазал мои надежды по асфальту.
— Фиг тебе!
— Ты что, обнаглела? — воскликнул я, ринувшись к подруге. — А ну делись своей!
— Нет! — она вскочила со стула, уронив его, и начала уворачиваться от моих попыток завладеть желанной сигой. — Дио, возьми другую!
— Нет, это уже дело чести! Сига за сигу! — тут я изловчился и схватил Полю за руки.
Мой оппонент тоже был не промах и, выдернув одну кисть из захвата, схватил меня за аккумуляторы.
Я замер, опасаясь делать резкие движения.
— Может отпустишь? — спросил я. — У вас, конечно, ручки нежные, но не при Артуре же.
Полина с коварной улыбкой смотрела на меня, как Артур на штангу.
— Эй, алкаши! — отвлек нас голос десантника. — Хорош так шуметь.
— Да, Полина, не стони так громко, — с этими словами я запустил свою руку в дельту ее реки, в надежде, что монашка отпустит мои колокола или, по крайней мере, перестанет так их сжимать. Но не тут-то было. Она мужественно не реагировала на мои прикосновения до тех пор, пока я не начал потирать ее тепленькое гнездышко.
— Ах, ты ж… ах! — с криком, смешавшимся со смехом, террорист-Поля отпустила заложников, и я смог, наконец, вздохнуть с облегчением.
«А ведь это было приятно» — пронеслось у меня в голове, когда Пол нагнулась за бутылкой. Напрочь отбросив подобные мысли, я направился в кустики.
Когда я вернулся, Владика у костра я не обнаружил.
— А где пездюк? — спросил я у остальных.
— В кафе пошел, — ответила Полина, обнимающая Артура, по лицу которого было видно, что внимание пьяной женщины ему не очень-то и приятно.
Я хотел было пойти внутрь, как вдруг глухой удар о крышу машины заставил нас троих резко обернуться. Сначала мы подумали, что начался град или же божья кара заслуженно постигла ментовскую телегу, но голос бухого Владика, раздававшийся откуда-то сверху, отбросил эти догадки в сторону.
— На! Получай! Сраные менты! — комментировал он, чем-то кидаясь вниз.
Очередной снаряд чуть не попал в меня, и я сумел разглядеть, чем именно швыряется мой товарищ.
— Картошка? Серьезно? — поразился я, поднимая корнеплод.
— На! Умри, тварь!
— Владик, — обратился я к нему, — слезай!
— Нет! Тут враги, Дио. Спасайся, я прикрою.