Страница 102 из 123
Посев производили рано утром на пустынной, лишенной всякой растительности местности, расположенной в зоне умеренного марсианского климата.
В работе приняли участие более двухсот студентов-биологов. За несколько дней до посева Индира и Янхи рассказали будущим помощникам о характере и значении испытания.
Длинная колонна вездеходов доставила молодежь к месту работы. Отведенная для посева площадь была разбита на несколько прямоугольников, по числу испытываемых смесей. Каждый участок обнесли рядами камней и поставили колья с надписями: где, что и когда посеяно. Затем приступили к расселению бактерий, то есть попросту разбрасывали капельки культур, присыпая их сверху. К полудню все было закончено. Разноцветные пески и глины по-разному нагревались солнцем. Температура каждого участка в момент посева была точно измерена и также обозначена на дощечке.
Теперь оставалось только ждать результатов. Наметили срок - три дня. За это время бактерии должны были достаточно размножиться.
Элхаб сказал, что он сам хочет осмотреть посевы. Конечно, должны были поехать и все космонавты. Особенно близко к сердцу принимал заботы Индиры Ли Сяо-ши. Он подолгу беседовал с девушкой, порой поражая ее осведомленностью в специальных вопросах микробиологии.
Индира удивлялась его широкому кругозору, не подозревая, что он все свое свободное время посвящал теперь изучению этих вопросов, чтобы оказаться полезным, если вдруг потребуется его помощь. Космонавты привезли с собой книги каждый по своей специальности. Ничего не было удивительного, что Ли Сяо-ши читал литературу не только по астрономии и астрофизике. Много интересного можно было узнать и от марсианских ученых. Говорящие книги Анта тоже имелись в большом выборе.
В поездку собрались, включая Элхаба, восемь пассажиров. Решили тронуться в дорогу пораньше. По ночам еще стояли суровые морозы, доходившие до 70 градусов даже вблизи экватора. Характерной особенностью марсианского климата были резкие суточные колебания температуры. В самые холодные часы, перед восходом, стоял мороз градусов в 60, а к полудню могло стать совсем тепло, даже выше нуля. Другой особенностью Марса была резкая разность температур воздуха и почвы, достигавшая 50 градусов. Нагретая прямыми лучами солнца поверхность планеты показывала, например, 10-15 градусов тепла, тогда как на воздухе термометр не поднимался выше 20-30 градусов мороза.
В ранние утренние часы почва еще не оттаяла и была тверда, как металл. Машина шла со скоростью более ста километров в час. Когда солнце поднялось над горизонтом, космонавты достигли уже окраины зоны кустарников, километрах в двухстах от столицы. Начались пустынные равнины восточной Япигии. Высоко-высоко в небе плыли легкие прозрачные облака, обычно возникающие по ночам. Далеко на горизонте, пронизанные первыми лучами солнца, они горели золотым пламенем и красиво выделялись на бледно-зеленом фоне утренней зари. Густая лиловая окраска марсианского неба в зените еще более подчеркивала их прозрачность и воздушность. Странно было видеть крупные и яркие звезды в просветах между облаками, в то время как солнце уже взошло.
А равнина была еще подернута утренним туманом. Голубые пятна растительности виднелись кое-где на темно-розовых песках. Слева на горизонте показались синевато-зеленые низменности, похожие на далекое море, хотя это были всего-навсего степи, покрытые чахлым кустарником. Ландшафт казался неправдоподобным: словно безумный художник перепутал все краски на своей палитре.
День выдался яркий и теплый. Весна уже всерьез заявляла о себе на этой холодной планете.
За разговорами дорога прошла незаметно. Настроение у всех было бодрым. Суровая зима осталась позади, а быстрый переход от ночного мороза к дневному теплу приятно возбуждал. Хотелось двигаться, работать, на сердце было легко и радостно.
Элхаб в кругу космонавтов совершенно менялся: от гордой надменности повелителя государства не оставалось ничего, он становился простым я доступным. Не Владыка Анта - суровый тиран, опьяненный безграничной властью, - а человек, такой же, как и все другие, только озабоченный делами, находился теперь рядом с путешественниками.
Крупный и смелый реформатор, он жил интересами своего дела и смотрел на вещи широко, не считая себя связанным вековыми марсианскими догмами и условностями. Свою неограниченную власть он старался использовать для борьбы со всем, что мешало прогрессу.
Космонавты хорошо понимали его натуру и относились к нему с симпатией, хотя вовсе не были сторонниками монархического образа правления. Но они сознавали, что в условиях Анта Элхаб - безусловно прогрессивная личность.
Индира и Янхи были поглощены мыслями о результатах испытания. Какая картина откроется перед их глазами на полях? Сидя в кабине, молодые ученые с волнением смотрели вперед
Каждое новое пятно багрово-красных глин или голубое собрание растений заставляло их вздрагивать при мысли, что это и есть участок, отведенный для посевов. Само собой разумеется, что единственное место, невозбудившее у них в этом смысле никаких подозрений, и оказалось долгожданным опытным полем. Индира усомнилась.
- Что вы! - сказала она водителю. - Совсем не тут! Наверное, ошибка.
И только правильные ряды камней да столбики с надписями убедили ее, что они действительно прибыли к цели.
Ближайший участок представлял собой чистый кварцевый песок, быть может, с небольшой примесью бурого железняка и полевых шпатов. Светлый по окраске, он слабо согревался солнцем и мало подходил для развития силикатных бактерий, не говоря уже об азотфиксирующих. Естественно, что за трое суток здесь не произошло никаких видимых изменений. Пески остались такими же, какими были до опыта. Однако с педантизмом ученых Янхи и Индира взяли образчики грунта, чтобы проверить судьбу высеянных культур в лаборатории.
В сотне метров лежал другой участок, где наружу выходили светлосерые высушенные ветрами глины. Когда производился посев, они были скованы морозом. Сейчас, ближе к полудню, почва была согрета солнцем. Но ничего, радующего глаза исследователей, не оказалось и тут: та же сухая серая глина.