Страница 36 из 40
Попрощавшись с подругой, ровно в 8 стою около входа в парк. Город сияет яркими новогодними огнями, порошит мелкий снег. Поднимаю голову вверх и щурясь смотрю, как сыплются сверху прямо на лицо миллиарды холодных снежинок.
-Привет! - вырывает меня из снежного плена голос Яна Валерьевича. Он улыбается своей обворожительной улыбкой и целует меня в губы. Опять этот клубничный вкус. Ням-ням. А потом вынимает из-за спины руку и вручает мне маленький милый букетик из бордовых хризантем. Подношу к лицу бедные замерзшие цветочки. Пахнет морозом!
- Нравятся? – все так же улыбаясь и по обычному ёжась в воротник пальто спрашивает Ян Валерьевич.
-Ага. – Довольно киваю я и тоже втягиваю голову в серый снуд.
tВалерьевич предлагает прогуляться, аргументируя предложение хорошей погодой. Стараясь скрыть неудовлетворенность таким решением, все же соглашаюсь, хотя, на мой взгляд, на улице жуткая морозяка и я бы не отказалась, конечно, посидеть где -нибудь в кафешке за теплой чашечкой чая с какой-нибудь сладенькой пироженкой, но покорно, опустив голову, иду рядом с Кравцовым. Несколько минут мы молчим, искоса поглядываю на Яна Валерьевича, в откровенном ожидании, но Кравцов похоже и не думает со мной заговаривать. ,,Вот зараза!... И что мы будем вот так вот просто идти?! Хоть бы про школу рассказал на крайняк, что ли? Например, про Викторию Андреевну.,, Представляю, как Ян Валерьевич начинает изливать передо мной душу о том, как к нему липнет Викуся и не удержавшись чуть слышно хихикаю. По улицам ходят за ручку влюбленные парочки, даря друг другу редкие но крепкие чмоки и поцелуйчики. ,,Эх!...,, С завистью кошусь на сладкую романтику. ,,Вот везет же людям! И что меня привлекло в этом Кравцове?! Хоть бы одно романтичное словечко! Фигушки! Дождешься от него.,, Печально вздыхаю. Но взглянув на учителя отмечаю, что именно эта неприступность в поведении и взгляде, и пленила мое бедное юное сердце. По телу пробегает быстрый холодок, вырывая меня из своих мыслей. ,,Похоже энергии, чтобы согреться в холодную погоду, от чипсов и конфеток на долго не хватает. Вот бы сейчас захавать чего, что ли?... Может тогда хоть покормите меня Валерьевич, раз уж не целуете? Но только нормальной едой, а то от сладкого сегодня уже, как говорит мама, попа слипнется.,, Хочется сказать мне и вдруг, будто читая мои мысли, Ян Валерьевич берет меня за руку и предлагает зайти в кафе, мимо которого мы как раз проходим. ,,Ого!- Удивляюсь про себя, - может вы телепат, уважаемый?!,, Судорожно перебираю в голове, что плохого я думала в его присутствии. Фух! Кажется ничего криминального! Но все таки уверенность возвращается ко мне, когда он, как ни в чем не бывало, весело произносит, помогая мне снять куртку и укладывая ее на красный диванчик рядом со мной:
-Я точно помнил, что здесь должно быть отличное кафе! – весьма довольный собой произносит Кравцов и, улыбаясь, предлагает заказать пиццу. Ликуя в душе от радости, пытаюсь ломаться, но в этом деле главное не переборщить, а то так и голодной не долго остаться!
,,Не могу понять, почему каждое наше свидание заканчивается именно едой!,, Досадно думаю я, все же задвигая в рот огромный кусок пиццы. ,,Может просто потому, что Кравцов любит это дело?,, Мысленно хихикаю от умиления к Яну Валерьевичу. Но моя любовь к разным вкусностям берет надо мной верх.
После любимого мною ужина пиццей, непринужденно болтая, я и сама не замечаю, как мы оказываемся возле дома Яна Валерьевича. Кравцов открывает чипом дверь и жестом приглашает меня в подъезд. Немного помедлив, нерешительно шагаю в тусклый свет желтой лампочки.
-Ты чего? – непонимающе спрашивает Ян Валерьевич.
А мне как-то становится не по себе и даже немножко страшно. Будто предчувствуя что-то важное.
-Мне бы домой… - не решительно начинаю мямлить я.
-Не волнуйся. Я отвезу. – Как ни в чем не бывало успокаивает он. Уже отпирая дверь квартиры. И я осторожно шагаю следом за учителем.
-Я подожду здесь. – Уверено говорю я останавливаясь в дверях и не собираясь снимать верхнюю одежду и обувь.
-Саша, Колосова, ты меня пугаешь. – Усмехаясь уголком рта насторожено произносит Кравцов, замирая в пол оборота направляясь в комнату.
Я в отчаянии поджимаю губы. ,,Блин, выгляжу, наверное, как идиотка со своей паранойей и внутренним голосом.,, И все же раздеваясь следую за Кравцовым.
-Ты же не видела моих работ. – Улыбаясь, говорит Ян Валерьевич, доставая из тахты толстые фотоальбомы.
-Нет. – Машу я головой из стороны в сторону и присаживаюсь на краешек тахты.
Кравцов садится рядом и приобняв меня за талию одной рукой, которую от смущения я еле сдерживаюсь от душащего соблазна вся съежившись, стряхнуть, укладывает мне на колени эту тяжелую кучу фоток. В альбоме просто обалденные фотки разных не знакомых мне людей. Просто офигеваю, какой же оказывается все таки талантище мой учитель. Становится даже как-то стыдно, что я никогда не спрашивала его о студии и не просила ее показать. Хотя… Может оно и к лучшему, может это совершенно не моё дело и вообще… Как завороженная листаю страницу за страницей, под редкие комментарии Яна Валерьевича. И совершенно неожиданно натыкаюсь НА СВОЮ ФОТКУ???!!! Я лучезарно улыбаюсь, запрокинув голову и раскинув в стороны поднятые вверх руки, стоя по косточку в море, в своем любимом бирюзовеньком купальнике. Секунду любуюсь, какая же я оказывается красавица, даже успеваю начать гордится. А я думала что вообще отстойно получаюсь на фотках! НО БЛИН?! Спохватываюсь я. Что ТУТ делает моя фотка? Что, скажите мне, делает моя фотка в альбоме у моего учителя по русскому?! В голове прокручиваю тысячу вариантов ответов. И самый первый из них это то, что может на самом деле он маньяк-убийца и втирается в доверие молоденьким девушкам, а учитель это только прикрытие чтобы без палева намечать очередную жертву? Потом фоткать ее и… И вот сейчас меня тоже тут укокошит? Моя бурная фантазия с молниеносной скоростью начинает подкидывать мне все новые и новые картинки из фильмов ужасов. Сильно зажмурившись, мотаю головой. ,,Брррр Кажется шиза по мне плачет,,. Так и свихнуться не долго! Испуганным и вопросительно-непонимающим взглядом смотрю на Яна Валерьевича. А он улыбается так обезоруживающе, что я опять начинаю прямо таять.