Страница 32 из 40
-Бери рукой, здесь все свои. – Смеется учитель, запихивая мальцами в рот целиком жирную оладушку в то время, как я мучаю ее ножом и вилкой. Несмело беру ароматную пишу двумя пальцами и обмакнув в абрикосовый джем отправляю в рот, запивая чаем. И! ,,О ептвою ж мать!,, Чай – просто кипяток! На глаза наворачиваются слезы и кажется, что во рту все, немея, покрывается жирными волдырями. Кравцов запускает пальцы в волосы и с безнадежностью смотрит на меня.
-Ну Колосова, ты даёшь… Не хватало еще, чтоб ты тут ожоги последней степени получила…
Хочется просто разрыдаться от того, что я такой тормоз коммунизма! Но стараюсь стойко перенести боль.
Ян Валерьевич встаёт из-за стола и налив в стакан холодного молока, протягивает мне.
-Тебя еще знай чем и угощать. – Опять насмехается он, а я на этот раз покорно принимаю все его стебы, с досадой понимая, что ложаться так жёстко умею только я.
-Ян Валерьевич, что вы со мной как с маленькой? – стараюсь сделать голос, как можно более обиженным, рассчитывая на жалость или хотя бы совестливость Кравцова.
-А будто ты большая. – Испытующе глядя на меня, подтверждает мои слова Ян Валерьевич.
Не найдясь, что ответить, просто отмалчиваюсь, не зная, как расценить тот факт, что мне 18 только в июне. А он продолжает:
-И перестань мне выкать, Колосова, и фамильярничать, а то как в школе. Чувствую себя с тобой как на работе. Нет, в школе это конечно обязательно на вы!- уточняет он. Мысленно цокаю языком. ,,Блин, что я тупая что ли!,, – А то смешно получается, - продолжает Ян Валерьевич, - я тебя целую, а ты мне ,,вы,,. – Хохочет в прижатый к губам кулак.
-Маленьких не целуют! – бросаю я, стараясь задеть Кравцова. Но через мгновение жутко об этом жалею, прикусив язык. ,,Блин вот дура! Что я несу! Вдруг передумает!,, Опасаясь не желаемой для меня реакции Кравцова, несмело поглядываю на учителя, но он только смеётся и спокойно произносит:
-Я подожду, пока ты вырастешь.
Совсем поникнув, сижу с опущенной головой. ,,И какой хрен меня за язык тянул? Пошлет сейчас меня к чёртовой бабушке. Мол, маленькая, так вали куличики в песочнице лепить.,, Грустно вздыхаю. Но ведь жутко интересно, почему именно я привлекла внимание Кравцова? Ведь все так быстро закрутилось! Ужасно хочется об этом спросить и я не смело задаю интересующий меня вопрос.
- А почему именно я?
-Что?!... – непонимающе смотрит на меня Ян Валерьевич.
-Почему именно я… - замолкаю, чтобы обойти слова обращения, не решаясь сказать ,,ты,, но и страшась опять ,,выкать,,. ,,Страшно все таки. Учитель ведь…,, И сама поражаюсь своей странности. О чем может идти речь после всего, что было?
-Колосова? – прерывает мои размышления Ян Валерьевич. – Может ты, наконец, закончишь фразу? Опять внутренний монолог? – ожидающе смотрит на меня Кравцов.
-… пришлась по вкусу. – Заканчиваю я довольная собой, что получилось обойти слова-обращения.
-Пришлась по вкусу?! – громко хохочет Ян Валерьевич. – Ты что, пирожное, чтобы тебя пробовать?!
-Ну, раз ты настаиваешь, пусть это будет называться так. – Сквозь смех говорит он. - Но вопрос в следующем, - уже посерьезнев продолжает учитель. – разве это так важно?
Не знаю что и ответить, тупо тараня взглядом Кравцова. ,,А ведь и правда, бывают же на свете вещи, которые вот просто есть и им не нужно ни какое объяснение. Просто, не задумываясь, следует принять существующий факт. Так и здесь, какая разница, почему? Если, наверное, и сам Кравцов не знает ответа на этот вопрос.,,
-Наверное, нет?... – стараясь попасть в точку с ответом, неуверенно растягиваю я.