Страница 21 из 40
-Ни хрена себе… - произносит она задумчиво вслух. А потом раскрывает мою тетрадь на последней странице и пишет острым прямым почерком: ,, Похоже у тебя есть конкуренты,, тихо улыбаясь, Машка делает еле заметный кивок в сторону учительского стола, где сидит склонившись над журналом по прежнему нахмуренный Кравцов, а напротив него стоит, я бы даже сказала полу лежит на столе Виктория Андреевна, тыча маленьким пальчиком в написанное и заискивающе вглядываясь в лицо Кравцова, что-то ему без устали тараторит.
Я отвечаю Машке улыбкой и снова обращаю все внимание на то, как математичка внаглую, на глазах у всего класса, кадрит Яна Валерьевича. Накручивая прядь жиденьких волосиков на пальчик, Виктория Андреевна как можно соблазнительнее смотрит на учителя и говорит ему что-то явно уже не по работе, вот сто пудово! Жопонька моя чувствует, что не по работе! Он бросает на математичку быстрый взгляд, мгновение и на его лице играет непонятная улыбка. Кравцов качает головой, а Викуся пожав плечами, убирает прядь волос за ухо и улыбается уже не так уверенно. Ха! Так тебе и надо мелкая зараза! Я торжествующе смотрю на Машку, от ее взгляда не укрывается лукавость в моем взгляде и мы оба прыскаем смехом.
-А он? – произносит уже вслух подруга, имея ввиду то, как ко мне относится Кравцов.
Я неуверенно пожимаю плечами:
-Вроде тоже…
Произношу это и будто слышу свой голос со стороны и не веря сама себе. ,,А ведь на самом деле, как относится ко мне Кравцов? Я сама толком этого не знаю ведь и не могу утверждать, что я ему нравлюсь, точно так же как не могу утверждать и обратного.,,
-Пф. Вроде?!- фыркает Машка приподнимая брови и недоверчиво смотрит на меня.
Я отвожу взгляд, и в душу опять вселяются противные сомнения.
Звенит звонок, Виктория Андреевна покидает класс, а Ян Валерьевич поднимается из-за стола и хлопком в ладоши, призывает орущих к порядку. Складывая руки на груди, он громко произносит:
-Тема сегодняшнего урока ,, Сложноподчинённое предложение,,. Открываем 42 упражнение. – Он быстро подходит к столу, склоняется над журналом. В классе повисает звенящая тишина, даже слышно, как в соседнем классе тоненьким голоском что-то вещает Виктория Андреевна.
-К доске пойдет Михальцова. – Весь класс облегченно выдыхает и заметно оживляется. Замечаю краем глаза, как Ливанова от радости, начинает пританцовывать на месте.
Машка вздыхает и нехотя плетется к доске, прихватив с собой учебник. Я провожаю ее сожалеющим взглядом, даю понять, что я, мол, рядом.
-Я бы на вашем месте, Ливанова, так не радовался. -Замечает учитель поведение Анфисы. – Учитывая то, как вы написали срез, повода для радости совсем нет. - Ливанова обижено выпячивает вперед нижнюю губу, но Кравцова это совсем не трогает и поворачиваясь лицом к доске, где стоит будто в ожидании приговора, Машка Ян Валерьевич велит записывать первое предложение.
Предложение довольно длинное, с несколькими подчиненными частями. Наша задача расставить знаки препинания. Машка читает еще раз написанное, и начинает расставлять запятые. Вижу, что она уже допустила две ошибки.
-Михальцова, думайте! – властно бросает Ян Валерьевич. Воспользовавшись моментом, пока он отворачивается и направляется в конец класса, отчаянно машу подруге, тыча в воздух пальцем, где на самом деле нужна запятая, а где она лишняя. Машка торцом ладони вытирает лишнюю закорючку, пытаясь понять, где же она нужна на самом деле.
-Колосова, вы хотите два? – голос Яна Валерьевича, раскатистым громом раздается над моей головой. От неожиданности, я вытягиваюсь по струнке, складывая перед собой руки, как первоклашка.
-Хорошая реакция, Колосова. – говорит учитель так, чтобы это слышала только я. По его мягкому тону я понимаю, что он улыбается. Все внутренности собираются где-то в районе желудка и щеки начинают пылать предательским жаром. А Ян Валерьевич, как ни в чем не бывало, прохаживается спокойно по классу, настойчивым тоном призывая мою подругу исправить самостоятельно допущенные ошибки.
-Садитесь, Михальцова! – вздыхая произносит Ян Валерьевич, что-то выводя в журнале. – Четыре… Я бы даже сказал с натяжкой.
Машка демонстративно громко кладет мел на место и удаляется за парту. Кравцов безразлично выбирает очередную жертву, не обращая совершено ни какого внимания на маленький Машкин протест.
-Вот козлина, этот твой Кравцов! – негодует Машка, когда мы после урока направляемся в столовую. – И что тебя в нем зацепило?! В этом павлине. – Удивляется подруга, а я уже и не рада, что она теперь знает мою тайну, если она так и будет продолжать орать, то скоро слухи дойдут до самого Кравцова.
Закупившись в столовой кучей сметанников, направляемся к подоконнику в фойе первого этажа.