Страница 74 из 102
Мы молча смотрели друг на друга. Слышно было, как тикают настенные часы в прихожей. И успокаивается наше дыхание. Лиза смотрела на меня, как на кого-то чужого, и что-то анализировала в своих хитрых мозгах. Но никуда уходить не собиралась.
Я снова предложил ей чаю, просто для того, чтобы отвлечься. На этот раз она согласилась, и пошла следом за мной на кухню. Она села за стол, а я заваривал чайник у кухонного гарнитура, где хранилась посуда и продукты.
Мы еще немного поговорили, пытаясь преодолеть какую-то невидимую пленку между нами, но она не исчезала, а наоборот постепенно становилась толще и тверже. Разговор крутился вокруг новостей из жизни общих знакомых. И мне показалось это знаковым. Когда вы вместо того, чтобы обсуждать совместные планы или собственные новости и решения, мусолите других людей – это значит, что вы либо несколько лет в браке, либо в ваших отношениях что-то не так.
Я точно знал, что у нас с Лизой не так. Доверия не было.
Я принял решение дать ей второй шанс. Принял головой. Но внутреннее чутье кричало, что из гнилых кирпичей ничего не построить. Я протянул ей чашку свежезаваренного крепкого чая, а сам со своей кружкой так и остался стоять рядом с кухонными тумбами.
- Лиза, что ты думаешь о доверии в отношениях?
- М?.. Почему ты спрашиваешь?
- А сама как думаешь?
- Алекс, - она капризно надула губы, - не испытывай мою нервную систему странными вопросами. Я и так натерпелась. – Ребенок ребенком.
Почему я раньше этого не замечал?
- Значит, по фигу, есть доверие или нет?
- Нуу… - она почуяла подвох, - не по фигу, конечно… Доверие должно быть. Оно – основа отношений.
Говорила, как по книжке. Сейчас спросить про закон Ома, она оттарабанит слово в слово, как в учебнике. Но поймет ли, что сказала?
Я закруглил разговор и, сославшись на ночные переговоры с Москвой, вызвал Лизе такси. Когда она вышла, внутри зашевелилась тоска. Еще не поздно было вернуть ее. Позвонить, сказать, что без нее плохо. Сказать, чтобы отправляла такси восвояси и поднималась ко мне на этаж. Можно было затащить ее в ванную, потом в постель, потом долго разговаривать. Рассказать ей о правилах. О доверии. Она ж не глупая, рано или поздно поймет. Всё поймет.
Но здравый смысл подсказывал, что сделал я правильно. Она вернется. Если захочет. А если не захочет – нет смысла возвращать».
«Странная эта была неделя. Лиза звонила и писала сама. Впервые проявляла инициативу. А раньше только я.
Днем я полностью погружался в работу. И это было оправдано, потому что, если вкратце, сейчас мы занимаемся несколькими по-настоящему интересными проектами, и вся наша команда просто горит на работе. Вера Павловна шутит, что у нее уже клавиатура дымится. В связи с увеличением нагрузки я подал запрос на дополнительные рабочие руки, а точнее мозги. Пока жду ответа. А к вечеру горло устает от бесконечных переговоров, звонков и обсуждений.
Теперь уже Лизе приходится прорываться в мое расписание. А я не иду ей на встречу. Не потому что не хочу. А потому что не могу сейчас рисковать результатами проектов, над которыми наша команда трудится, не поднимая головы. И еще я подумал, что некоторая моя недоступность может быть полезна для наших отношений. Либо она будет скучать по мне и хотеть увидеться еще сильнее. Либо она заскучает в принципе, и я узнаю о разрыве отношений.
Хотя с разрывами отношений у нее явно проблема – Юрка, кажется, до сих пор не в курсе, что она собирается его бросить. Во всяком случае, она мне так и не сказала определенно, расстались они или нет.
А может быть, это я – дурак, раз продолжаю играть в ее странные игры? Разговариваю с ней по телефону, отвечаю на смс. Поддерживаю видимость отношений без отношений. Во всяком случае, мы больше не встречались. Днями я на всё время что-то анализирую, звоню, жду отчетов, свожу таблицы и вношу коррективы в презентации. А по вечерам созваниваюсь с москвичами, складываю вещи по коробкам и в целом ощущаю себя в киселе неопределенности.
Все чего-то тянут. Тянут ремонтники с окончанием ремонта. Паспортный стол тянет с пропиской. А Лиза – с разрывом своей фиктивной помолвки.
Я как-то писал, что хочу быть одержимым ею вечно. Но ни что не вечно в подлунном мире. Вон она – луна, смотрит в окно растущим куском сыра. Хочется выть на нее по-волчьи. Очарование влюбленности прошло, а тоска по тем дням осталась. Может быть, так и должно быть. Как бы я ни хвалился своим опытом, отношения с Лизой у меня самые длинные за всю жизнь. Я посчитал. Четыре месяца...
Прочитал сейчас несколько статей на порталах по психологии. У любви несколько стадий. За первой влюбленностью идет стадия привыкания или притирания. Может быть, это она у нас началась? Может быть, я зря опускаю руки в преддверии трудностей? А их еще придется преодолевать лет семь в лучшем случае. И странно еще то, что стадия влюбленности может длиться два года. А я за 4 месяца перегорел. Наверное, потому что горел ярко.