Страница 27 из 54
- О богиня!
- Эти же два устройства были еще более опасны. Их сила, сведенная воедино, многократно увеличивается.
- Я знаю, - Найл вспомнил про надтреснутый сосуд. - Потому я их и разделил.
- Но у тебя не хватило терпения, и ты не распутал как следует цепочки, оставив одну в другой. Найл стыдливо покраснел.
- Я же не думал, что цепочки тоже что-то собой представляют.
- Думал, но раздумал. На самом же деле цепочки - часть устройства.
- Извини.
- А я не виню. Теперь, понимая опасность, мы будем осторожнее.
- Но ты усвоил принцип действия того устройства?
- Нет. Я сказал, что понимаю опасность. Но поскольку я сориентирован на чисто рациональное мышление, то неспособен понять принципов магии.
От таких слов у Найла слегка закололо в темени.
- Но ты уверен, что это магия?
- Способность заставлять живые силы проявляться в мертвой материи именуется магией.
- Неужели мы ничего не можем предпринять?
- На данный момент мне не хватает информации для правильной оценки. Ты должен постараться узнать больше.
- Но как? - проронил Найл в задумчивости.
Старец качнул головой. Найл ждал ответа, но видя, что пауза затянулась, понял, что говорить старец не собирается. Глухую безысходность сменило подобное шоку осознание: старец молчит, потому что ему просто нечего сказать. Только теперь Найл понял со всей глубиной, что старец - лишь машина, и раздражаться из-за него так же бесполезно, как злиться на часы, у которых перестали двигаться стрелки.
Найл молча повернулся и двинулся в направлении обиталища Смертоносца-Повелителя. До него впервые дошло, что по сути-то он один-одинешенек.
По обе стороны черных дверей стояли два бойцовых паука. Узнав Найла, они припали к земле. Видя, что он желает войти, один из пауков послал телепатический сигнал стражнику внутри, и двери распахнулись. Стоящий в передней приземистый крепкий смертоносен, имел явное сходство со своим недавним начальником Скорбо (телохранители Смертоносца-Повелителя в основном родом из одной и той же отдаленной провинции). Излишне кривые ноги позволили ему ловко раскорячиться в поклоне, придав вместе с тем позе некоторую скабрезность.
- Советник Дравиг здесь?
- Нет, господин. Он ушел домой. Желаете, чтобы я за ним послал?
- Спасибо, не надо, - Найл говорил нарочито медленно, понимая, что у стражника не особенно много сноровки в общении с людьми. - Я желаю поговорить с Асмаком.
Паук непонимающе выпятился. Имя, похоже, не говорило ему ничего.
- Он у вас начальник воздушной разведки... - Найл сопроводил сказанное мысленным образом паучьего шара.
- Прошу минуту подождать.
Стражник повернулся и поднялся по мраморной лестнице. Фактически, любого паука в здании он мог бы окликнуть телепатическим импульсом, но это расценивалось как неуважение, все равно что барину подзывать окриком лакея.
Найл стоял в передней один, вдыхая до странности застоялый воздух с запахом вековой пыли. Он никак не мог взять в толк, почему восьмилапые не сделают в своем обиталище уборку. И тут он неожиданно понял, что это, вероятно, некая атавистическая память о той эпохе, когда пауки ютились в пыльных углах. Пыль и паутина у них ассоциируются с уютом.
Стражник снова показался на лестнице. Следом за ним шел еще один смертоносец, блестящая черная шубка и небольшой рост которого свидетельствовали, что он еще не достиг зрелости. Поклонился же он с большим изяществом - куда там неуклюжему крабу-стражнику.
- Ты и есть Асмак? - осведомился Найл.
- Нет, господин, я его сын. Я известен как Грель.
Он сказал "известен" потому, что в отличие от людей, у пауков имена в общем-то не приняты,- будучи телепатами, они вполне обходятся без имен. Если некоторые как-то и называют себя, то лишь для удобства общения с людьми.
- Встань, пожалуйста, - попросил Найл излишне задержавшегося в поклоне Греля, чувствуя его волнение. - Советник Дравиг рекомендовал мне поговорить с твоим отцом.
- Отца здесь нет, господин... - Недоросль выпрямился. В вертикальном положении он был примерно того же роста, что и Найл. Сложенные клыки, похоже, еще не были достаточно тверды, а покрывающий тело гладкий черный ворс казался мягким, как мех котенка. Черные глаза будто светились разумом, хотя понятно, что это был просто отраженный свет. Только, в отличие от взрослого, у недоросля глаза казались чуть маслянистыми.
- Где же он?
- У себя на служебном посту. Вы хотели бы, чтобы я вас к нему проводил?
Найл хотел было отказаться, но передумал. Для начала полезно поговорить с этим, молодым.
- Идти далеко?
- Нет, совсем близко.
- Ага. Если так, то можно и сходить.
Стражник отворил им обе створки дверей. От него почему-то сквозило глубоким неодобрением. Особенно, чувствовалось, от этого страдает недоросль. Впрочем, едва двери закрылись за ними, недоросль приободрился. Очевидно, его распирало от гордости, что он на виду всей улицы рядом с правителем города.
- Позвать гужевых? - предупредительно спросил он.
- Нет, спасибо. Если это недалеко, я лучше пройдусь.
Грель повел его к окольной улице, берущей начало от юго-западной стороны площади. Тротуар был заполонен людьми, и Найл запахнулся в плащ, чтобы не узнавали. Но через пару кварталов спину напекло так, что он снова распахнул полы.
- Грель!
- Да, господин? - Грель, остановившись, учтиво обернулся.
- Не так быстро. Мои человечьи ноги короче твоих.
- Извините, господин, - сконфузился Грель. Он двинулся с нарочитой медлительностью. Но поскольку шаг у него был длиной около трех метров, Найлу по-прежнему приходилось торопиться, чтобы не отстать.
Они шли в направлении старой части города, которая до недавних пор была женским кварталом - территория для мужчин заповедная. От восточной части города квартал отделяла высокая стена, здоровенные каменные блоки которой не требовали цемента. Железные ворота теперь стояли открытыми настежь и никем не охранялись. Из уроков истории Найл почерпнул, что стена эта - наследие древних времен, хотя и восстановлена заново в двадцать первом веке как памятник старины.
Вместо того, чтобы свернуть в соседние ворота, они двинулись к югу вдоль стены по широкой мостовой. Мостовая устремлялась вверх, к холму, увенчанному башней. Найл не раз задумывался, что же лежит по ту сторону холма.