Страница 30 из 32
…Гар’хорт, брат мой, странные дела творятся. Надеюсь, ты доберешься сюда быстрее, чем планировалось, и тебе не придется читать мой дневник. Надеюсь, я сам расскажу тебе о случившемся.
Ночью белый дракон кружил поблизости, наверняка, принюхиваясь, чтобы выбрать направление для охоты. Мы с Волком проникли в деревню за полночь. Слухи правдивы: зелье духа существует! Староста разливал его по склянкам и прятал в сундуки. Мы не позволим увезти его. Только представь, что все остальное тоже правда. Мы станем могущественными, если выкрадем его!
Но меня тревожат тот старик и его речи. С хорошими вестями о драконе нагрянули и плохие. Пару дней назад почки батифриана почернели. Они всегда были как молоко, а тут черные, матовые. Никогда такого не видел! Тивила приглядывалась к ним, а в эту ночь, когда мы с Волком уходили, она попробовала одну на вкус. Ты же знаешь, как она любила поддерживать свой разум в счастье. Карригар клялся, что видел, как она замертво падает к корням, как ее кровь выступает через кожу и впитывается в землю. Он сказал, что и приблизится к ней не успел, а от нее уже остались лишь кости, обтянутые сухой кожей. Мы разрезали ее… В ней не осталось ни капли крови! Труха и кости. Гар’хорт, а если слепой старик был прав?..
…Брат мой, сегодня я чудом спасся. Мне трудно писать тебе. Прямо сейчас за мной наблюдают. Я не уверен, что это Карригар и Волк, но клянусь, видел их обращение. Их поглотила тьма. Я не знаю, с чего начать… Мысли путаются. Сейчас мне по-настоящему страшно. Древо раскрыло почки прямо перед нами, но мы успели ускользнуть от черноты, что оно выплюнуло в воздух. Ветер унес ее в сторону деревни. Крики и плач донеслись оттуда спустя несколько минут, а потом стало тихо. Даже кур и коз не было слышно. Мы боялись идти туда, хоть и видели, как дракон улетал на рассвете. Ждали до заката у пещеры. Мне повезло, что я скрывался в тени, и лунный свет не коснулся меня. Он обжег тела Карригара и Волка, испепелил их плоть, но не тронул тьму. Старик был прав: она живет в нас… Прямо сейчас она смотрит на меня нечеловеческими глазами. Они убьют меня, если доберутся в пещеру, но кажется, огонь не позволяет им войти. Если верить словам старика, то они живут только при лунном свете. Я уйду с рассветом, но оставлю дневник тут. Если вдруг ты придешь и прочтешь его — беги!..
…Я в отчаянии. Просил прощения и молил старика, но тщетно. Вспоминал всех, кого обидел, и просил прощения у них, но не знаю, поможет ли. Брат мой, Гар’хорт, прости, если я чем-то оскорбил тебя. Быть может, я смогу очистить себя от тьмы. Я искренне хочу этого, но не уверен, что поможет.
В эту ночь я слышал смех и шепот старика. Он назвал свое имя, запомни его и расскажи всем — Тавирд. Он высокий и худой, одет в лохмотья, а длинные седые волосы грязны и спутаны. Его глаза белые от слепоты. Он любил говорить о времени: дни, часы, секунды… Мы тоже часто говорим о времени. Сбереги себя от встречи с безжалостным монстром. Быть может, упоминая время, мы призываем Тавирда.
Пришла глупость в голову, что если отмерять время иначе, чем отмерял его этот необычный старик, то мы будем ступать с ним разными дорогами. Я о многом думал…
Тавирд шептал ночью, что оставит мне выбор на следующую ночь: превратиться в чудовище живущее в камне, заточить себя в сырой тьме или выйти на лунный свет после заката. На рассвете я смеялся, покидая своды пещеры. Но, Гар’хорт, я не сумел выбраться из нее…
Белый дракон вернулся еще до рассвета и, видимо, в деревне все в самом деле мертвы. Ты слышал, как плачут драконы? Я думал, что мое сердце тоже разорвется от тоски. Но я заткнул уши, и это помогло. Я не успел уйти далеко, когда услышал гул пламени. Дракон выжигал черный лес, а затем отправился дальше. Наверное, он успокоится, когда иссушит эту землю навеки, чтобы ни один росток больше не смог пустить тут корни. Мне пришлось спрятаться от пламени в этой же пещере. Больше было негде. Тут все в дыму, а из-за огня снаружи я не могу понять, сколько осталось до ночи. Все пылает багровым цветом. Если не задохнусь от дыма, превращусь ли я в чудовище?..