Смерть стоит того, чтобы жить

- Самый быстрый в космосе, - я улыбнулась. - Практически, скорость света. Она нужна, чтобы попасть в «прокол пространства», как его называют.  Нырнуть здесь и выскочить с другого конца Вселенной - мы как бы пойдем по изнанке пространства. Если лететь на обычных двигателях, тех же ионных, то добираться до нужного места придется тысячи и тысячи лет. Но с помощью изнанки, подпространства, мы окажемся в нужной нам системе очень быстро. 

- Предпочел бы тысячелетие, - буркнул Джоанатан.

- Хочешь встретить со мной старость?  - хмыкнула я. Почему-то мне совсем не было грустно разговаривать на эти темы, напротив, светло и уютно. Может потому, что бояться или грустить смысла уже не было. Скоро все случится.р

- Я встречу с тобой старость, - сказал мужчина с уверенностью,  которую ни я, ни он не чувствовали. Но была благодарна за эту иллюзию. 

Пусть мы оба немного побудем сказочниками. Ведь в жизни всегда есть место чуду, разве нет? Разве не потому когда-то, очень давно, та первая танцовщица, Аррина, вышла навстречу Тьме?

Веря в чудо, неся перед собой любовь?

Корабль чуть дернулся, выпуская щит. Внутри немного потемнело  - для того, чтобы придать ему нужную плотность, требовалась вся энергия, которую вырабатывал генератор, занимавший, собственно, весь  передний цилиндр.

Самая важная и защищенная часть корабля.

- Как мы поймаем нужную волну? - спросил после паузы Джонатан, внимательно глядя на разворачивающуюся картинку.

- Компьютер высчитывает все сам. Главное, правильно задать конечные координаты, то место, из которого надо «вынырнуть». На основании этого он ставит точку входа в подпространство, ищет подходящую волну, которая за определенное количество времени разгонит наш корабль до нужной скорости до неё.

- А это будет похоже на такой « вж-жи-ик» со смазанным светом, как в фантастических фильмах?

- Нет, - я засмеялась. - А ты разве не видел ничего, когда летел сюда?

- Большую часть времени я провел в медотсеке, - пробурчал Джонатан.

Я вздохнула:

- Прости, что встретила тебя так поздно.

Может, я сказала и не понятно, но Джонатан понял.

- Спасибо, что вообще меня встретила, -  его голос стал чуть ехидным -  Если бы не ты, я бы ни за что не увидел все эти чудовищные расы, неземные танцы и гравитационный щит. А уж море из шампуня…

Я хихикнула. Купаться на Ардаре и вправду было забавно; правда, обоим потом хотелось принять душ. Без мыла.

- Меня, кстати, выгнали с Отбора, - вдруг признался Джонатан.

- Ты не прошел первый этап? - я удивилась.

- Прошел. Но не явился на подтверждение, так что второй теперь уже будет без меня. Но вот в следующий раз…

- В следующий раз ты обязательно выиграешь, - снова поддерживаю я нашу собственную сказочную историю.

Почему нет? Я ведь всегда притворялась немного не той, кем была. Это даже не притворство, а умение жить в чуть искаженной реальности - искаженной в нужную мне сторону. Реальности, где у нас вся жизнь впереди.

Я дала дополнительную команду кораблю. Открылось небольшое обзорное окно и мы увидели огромное количество звезд. Они будто оставались неподвижными; впрочем, и перед выходом в подпространство никакого видимого ускорения не будет.

Неподвижные, далекие, родные.

Джонатан чуть срывающимся, мягким голосом продекламировал:

- Танец чаек в буре, игры и рев тюленей 

Над океаном и под водой... 

Божественный избыток красоты 

Правит игры, решает судьбы, растит деревья, 

Громоздит горы, вздымает волны. 

Невероятная радость. 

Звезды огонь сближают, как губы. О, дай и мне 

Соединиться с тобой, ведь ни одна девушка 

Не пылает и не жаждет любви 

Больше, чем я тебя, на берегу тюленьем, где крылья 

Ткут, словно ткань в воздухе, 

Божественный избыток красоты. 

- Кто написал это? - спросила я после небольшой паузы.

- Робинсон Джефферс. Американский поэт.

- Слова, похожие на танец.

- Всё в мире похоже на танец. Не удивительно, что это и стало единственной формой борьбы.

- Не все понимают.

- Не всем нужно понимать. И пусть. Это  хорошо, что каждый из нас - другой. Мне показалось, или светящиеся точки начали двигаться? - сменил он тему.