Страница 74 из 115
За пятнадцать космических суток до точки отсчета.
Орбитальная Академия пилотов Планеты Ардар.
Кьяра
…Раскаленным клеймом боль
Осталась во мне навечно.
Ты сделал свой выбор, король,
Играя судьбой беспечно.
Ты крепко сидишь на коне,
А я - сложила знамёна,
Не нужно милости мне,
Ни сдавшейся, ни покоренной
Ты больно ранил меня,
Целясь в самое сердце.
"Не умрешь ведь", - сказал смеясь, -
"Нет" - в сердце закрылась дверца
(взято из сети)
Я танцую. Каждое слово рождает свое движение.
Кто сказал, что для танца нужна музыка? Мелодия инструмента? Ничуть. Каждое слово, каждая буква еще более музыкальна, чем может быть нота. Особенно, когда звучит у тебя в голове.
В полной тишине, на голой, пустой сцене слышен лишь звук моего дыхания; стук, шлепки от соприкосновения с поверхностью пола; свист воздуха от резких, порывистых движений. Я падаю на колени и тут же подбрасываю себя, встав на подвернутые пальцы ног. Взмах руками и уход в глухую оборону.
От кого я защищаюсь? От самой себя…
Скольжение по полу, резкий разворот, снова падение - пластом; так, чтобы удар отозвался вибрацией по всему телу. Переворачиваюсь на спину, закидываю ноги за голову и обратным кувырком снова встаю.
Да, я свергнута. Да, больна. Но проиграла ли? Покорена?
Нет.
Я закрываю сердце.
Скольжу на правом колене, резко выбрасывая левую ногу, отталкиваясь ею, рычагом, сжимаюсь как пружина и снова подпрыгиваю. Высоко вверх, туда, где темнота скрывает высокий потолок театра.
Сцена скудно освещена.
Достаточно лишь для того, чтобы увидеть меня в гулкой тишине, в ритмичных, чуть пульсирующих словах, бегущих по венам. Но недостаточно, чтобы распознать лицо человека, сидящего в безлюдном зале на первом ряду.
Очерчен только силуэт - сдержанный, спокойный, неподвижный. Руки свободно лежат на подлокотниках.
Я не знаю, кто он. Но я танцую для него. В безмолвии, на грани срыва - психического и физического. Связки стонут, как натянутые струны; мышцы уже горят, а кожа покрылась потом. Прыжок, разворот, падение и снова на колени, на пальцы, почти бегу вперед, будто надеясь достичь края сцены раньше, чем…
- Довольно. Не принята, - резкий голос разрывает окружающую тишину и разрывает моё сознание…
…Я сажусь на кровати. Мокрая, дрожащая, совершенно измученная. Чертов кошмар. Он заполнил меня от макушки до кончиков пальцев и еще долго не отпустит, я это знала. Посмотрела на часы - до подъема оставалось довольно много времени. Точно уже не смогу заснуть.
Я долго стояла под горячим душем, потом растирала, разминала застывшее тело, пытаясь задобрить его всякими мазями и кремами. Знали бы девчонки с Земли, что морщины, целлюлит и прочие проблемы кожи - и здоровья - давно уже побеждены - убили бы.
Я улыбнулась. Гуманоидам определенного типа, стареющим, как землянам, достаточно было принимать специальные пилюли и использовать нано-крема, чтобы молодо выглядеть. Ну и в капсулу регенерации ложиться периодически. Нет, мы не стали бессмертными - некоторые процессы были необратимы, несмотря на навороченные технологии. Но мы жили намного дольше, чем люди с маленькой голубой планеты.
Надела комбинезон и села на кровати, прижав к себе колени. Как всегда, стоило подумать о Земле, в голове возник образ Джонатана. Это уже доходило до помешательства…
Я думала, что со временем будет легче, но нет: боль от расставания стала глуше, но будто распространилась по всему телу и пространству вокруг, натянув каждый нерв, заполнив каждую секунду моего времени.
Единственное, что мне хоть сколько-нибудь помогало, так это осознание, что, не зная ни о чем, он будет меньше мучиться. Что у него не будет даже возможности предложить мне то, что я никогда не возьму.
Свою любовь. И даже больше. Успев узнать Джонатана достаточно хорошо, почувствовав его, я понимала, что изначально боялась худшего варианта.
Что он предложит мне свою жизнь.
- Уроки танца, ну э? Ты шутишь? Здезь? - знакомые словосочетания вырвали меня из прострации, в которой я пребывала с самого утра.
В столовой царило привычное возбуждение, но сегодня в него закрадывались какие-то новые нотки и разговоры. Я покосилась на сидевших рядом незнакомых ардарианок и прислушалась.