Страница 39 из 102
— Хотел перекусить на третьем этаже в фудкорте, — и зачем-то добавил жалостливым голосом: — Только маме не говорите.
— Ладно-ладно. Дело твоё, какой дрянью желудок набивать. Заодно глянь с кем эта там встречается и маякни мне, если нормальный парень.— Игорь Васильевич приложил пальцы к уху, изображая телефон. — Пока, дочь.
— Пока-пока, отец, — она разве что язык не показала на прощение папе. Классные они. Настоящие.
Едва мерседес укатил вниз по улице, Крис схватила меня за руку и потащила к центральному входу. На эскалаторе она поднялась на ступеньку выше и резко развернулась, едва не задев мой нос своим. Инстинктивно отпрянул, опасливо поглядывая по сторонам. Казалось, что все вокруг смотрят на нас. Не хочу внимания...
— Чего шарахаешься-то? Тебе неприятно со мной? — она отпустила мою руку и посмотрела так несчастно, что мне хотелось спрыгнуть вниз и ноги себе переломать. Тогда бы сидел загипсованный до пояса, и точно бы никуда не дёргался, а она пусть что хочет со мной делает, я не против, да и сейчас не против.
Молча брели к кассам кинотеатра. Надо что-то сказать, а ничего не клеится. Опять всё испортил.
— У тебя девушка есть на самом деле, да? Боишься, что увидит нас?
Ну что за бред? Какая у меня может быть девушка, кроме Крис?
— Да есть. Ты. Мы вроде это с тобой сегодня решили. Ты моя…
Недоговорил… У касс собралось много народу, а перед дверьми выстроилась большая очередь. Метался взглядом от одного лица к другому. Искал. Его искал, прислушивался. Во рту неприятно пересохло.
— Андрей, — она понимающе заглянула мне в глаза и положила руку на грудь, заставляя дышать ровнее. Крис, моя опора, моя Крис…
— Хочешь, уйдём? К чёрту этот фильм, дома потом посмотрим. В гости пригласишь.
— Я могу. Справлюсь.
— Не надо себя заставлять. Погуляем? — она протянула руку, и я жадно схватился за неё.
Слабак…
На улице стало легче, только волосы взмокли, и теперь ветерок неприятно холодил голову. Ещё и небо нахмурилось. Середина сентября выдалась особенно гнетущей и пасмурной. Накинул капюшон и рассеяно посмотрел на запястье — часы показывали обратный отсчёт до следующего приёма лекарства. Пятьдесят девять минут. Давно не было таких срывов. Межсезонье, что ли, так действует?
Кристина снова куда-то тащила меня, а я глупо улыбался. Так нравилось, что она всё решает, пытается взрослой казаться, говорит смешно, не скрывая в голосе менторские нотки. А у самой к сумке приколото какое-то пушистое чудовище, отдалённо напоминающее зайца. И вот мучаюсь от мысли: кто его подарил ей? Одноклассник? Злости нет, лишь тупая депрессия и апатия. Надо выкинуть этого по-тихому и подарить своего. Сегодня куплю…
Парк. Под нашими ногами шуршат сухие листья. Людей не так много. Изредка родители с колясками, дети на самокатах. Их я не боюсь. Дети — это хорошо. Поглаживаю нагрудный карман ветровки. Покажу Крис. Хочу показать ей то, что нашёл в шкафу среди старых альбомов.
Сорок семь минут. Дышится намного легче. Может, я и не болен вовсе? Как же хочется быть здоровым для неё. Нормальным. И тут же другая мысль бахает прямо в ушах. Вдруг нравлюсь ей именно сумасшедшим, этаким фриком с пищащей бомбой на руке и в голове. Смеюсь про себя, смотрю только на спину и хрупкие плечики, а в воображении фотографии из проекта «следуй за мной».
Замерла у старой кирпичной стены в дальнем конце парка. Всего секунда, и Крис уже отпустила меня и залезла наверх ловко и быстро. Или это я от таблеток такой заторможенный?
— Андрей, лезь сюда, чего замер?
Любуюсь тобой, Крис. Длинные тёмные волосы, чёлка лезет в лицо. Моя маленькая демоница.
— Сейчас, — какой же у меня ублюдский безэмоциональный голос, в голове он звучит куда убедительнее. А в реале я даже матерюсь как-то без огонька.
Она не дожидаясь спрыгнула, и я запаниковал потеряв её из виду.
Схватился за выбоины в стене и подтянулся.
— Круто да? — она обвела рукой старую игровую площадку давным-давно закрытого детского садика, когда я спрыгнул следом.
— Жутко, — с тоской посмотрел на покошенные деревянные домики и беседки с облупившейся краской. Ржавые металлические лесенки, словно останки гигантских зверей торчали из земли. Залезть на них казалось кощунством, словно пройтись по могиле. Всё это место напоминало забытое кладбище.
— Пойдём туда, — Крис кивнула на сомнительную конструкцию, которая раньше была горкой.
Наверху оказалось достаточно места чтобы сидеть вдвоём, но слишком мало, чтобы не касаться друг друга.
Двадцать две минуты.
— Андрей…
— М?
— Не молчи, я нравлюсь тебе?
Нравишься? Какое тупое слово! Оно совершенно не подходит к моим чувствам, Крис! Ты стала для меня целым миром. Показала, что в моём коматозном состоянии может быть просвет. Я проснулся. Я живой. Даже на этой пробирающей до костей детской площадке мне хорошо. Заколоченные окна серого двухэтажного здания не удручают. Могу улыбаться, чувствовать, Крис. Слово «нравится» не выражает того, что у меня на душе. Тут нужно другое… И даже его будет мало, понимаешь? Да, ни черта ты не понимаешь, потому что я, как умственно отсталый смотрю на тебя и молчу!
— Ясно… — обнимает колени и отворачивается, а я всё ещё молчу!
— Тогда зачем всё это, Андрей? Ты из жалости со мной мутишь?
— Ты дура? — по её расширенным от удивления глазам понимаю, что я это вслух сказал, не вижу другого выхода из этой дебильной ситуации и целую её в полуоткрытые губы.