Страница 3 из 102
Слишком много впечатлений для первого дня. Новый дом, знакомая, местная мрачная байка и внезапные галлюцинации. Невролог предупреждала, что первое время мозг будет адаптироваться к чуждым реалиям, но скоро привыкну.
Коробки со старыми вещами открывать сегодня не стану. Позже…
Скользнула в прихожую, шаря по стене в поисках выключателя. Мама разговаривала с кем-то по телефону и не слышала, как я пришла. Она больше не походила на ту милую женщину, которая улыбалась и плакала, не выпуская мои руки в больнице. Сейчас впервые застала её в гневе.
— Почему это всё ещё там?!
Собеседник явно бормотал что-то в своё оправдание, а отец шумно и нервно вздыхал.
— Мне самолично сорвать его с доски? Дело, кажется, закрыто. Мы с мужем не виноваты, что наша дочь осталась в живых, а их сын нет. Я не хочу иметь с ними дела. У нас есть судебное постановление после прошлого раза!
Мама перевела дух, пока на том конце провода кто-то подбирал слова. У меня в ушах мерзко зазвенело, а к неприятному ощущению добавился металлический привкус крови. Замерла в коридоре, боясь сделать лишнее движение и выдать себя. Не виноваты? Выжившая дочь? Это явно обо мне… А чей это сын? Уж не?..
— Хлопни дверью, как будто только пришла, иначе, твои родители узнают, что ты слышала этот неудобный разговор, — предложил невидимый советник.
— Если она будет интересоваться им, или задавать странные вопросы, позвоните мне сразу же, — потребовала незнакомка на кухне и отключилась.
В этот же миг громко захлопнула дверь, попутно натягивая на беззаботную улыбку. Мышцы лица едва слушались, да и взгляд явно выдавал волнение. У моих родителей определённо есть секреты.
— Милая, это ты? — приторно поинтересовалась женщина с кухни, а моё сердце сковало от ужаса.
Мне страшно. Теперь вновь знаю это чувство на вкус.
Не успела первая волна ужаса схлынуть, как мне навстречу вылетело лохматое нечто и едва не сбило с ног. Громко закричала и выставила руки, пытаясь защититься.
— Гард! Место! — строго приказал отец, и неуклюжий щенок-переросток с ещё не окрепшими болтающимися ушами побрёл в уголок, выделенный ему под лестницей.
— Что это за монстр? — с трудом успокоила сердце, провожая взглядом собаку.
— Немецкая овчарка, нравится? — спросил папа.
— Зачем заводить сторожевого пса в месте, где даже не чихнёшь, что бы это камеры не записали?
— Нам так будет спокойнее, когда начнёшь выходить на пробежки. Он обучен звать на помощь, если тебе вдруг станет плохо, — с кухни показалась мама в передничке и с половников в руках. Даже не верилось, что секунду назад эта образцовая хозяйка угрожала кому-то по телефону.
— А почему не лабрадор? Из них спасатели лучше.
Родителям явно не понравилась моя подозрительность. Они едва заметно переглядывались, словно передавали пасс друг другу. Ну же скажи ей, зачем мы завели огромного натасканного пса?
— У наших знакомых был щенок. Гард тебе понравится, он тоже ходит в школу. Для собак, правда, — мама одарила меня лучезарной улыбкой. Почувствовала себя пятилетним ребёнком, которому откровенно вешают лапшу на уши. Только пятилетний ребёнок примерно знает, чего ждать от любимых родителей. Для меня же эти двое чужаки с секретами.
— Садись, кушать милая. У нас сегодня праздник. Твой первый день дома!
Праздником наш ужин можно было назвать с натяжкой. Аппетита не было, но родители и не наседали. Их предупредили о моей возможной апатии и прочих неприятных штуках. Никто до сих пор не знает, какие изменения претерпел мой мозг. Но я не овощ, и это уже радует.
Однако несмотря на всю видимую дружелюбность, чувствовала на себе напряжённые взгляды, когда родители думали, что гляжу на их. Но я всё подмечала. В отражении на дверке микроволновки, в сжатых губах, в слишком частых поворотах головы. Эти два человека постепенно готовились чтобы начать непринуждённую беседу, но я знала, что напоминать она будет хождение по тонкому льду.
— Чем занимались с Машей, — первой не выдержала мама. Решила избрать самую действенную тактику и рассказать абсолютно всё. Чем меньше они почувствуют от меня секретов и недомолвок, тем лучше. Со временем их бдительность притупится, а смогу вздохнуть свободнее.
— Болтали о всяком: о школе, о парнях.
— Парнях? — отец внезапно начал выглядеть, как самый обычный ревнивый папочка, и это вызвало у меня непроизвольный смешок.
— Не бойтесь мы говорили не о моих парнях. Маша рассказала, кто ей нравится.
— И кто же? — вступила мама.
— Нет уж! Это секрет. Даже не просите, — показала язык, но на деле чувствовала себя зверем, которого осторожно загоняют со всех сторон.
— И всё? Только о мальчиках говорили? Может, ходили куда-то?
Внезапно вспомнилась передача о дикой природе и охоте с флажками на волков. На небольшом участке леса развешивают красные флажки, пропитанные дымом. Оказавшийся в кольце волк дезориентирован. Ему страшно: тряпочки, развивающиеся на ветру, напоминают огонь, а запах дыма и человека лишь усиливает тревогу. Зверь в ловушке. Тогда-то и начинается отстрел. Но встречаются волки, которые бросаются на охотника, прорвавшись из оцепления. Я решила стать таким же и бить не опережение. Задавая вопрос, мама развешивала те самые красные флажки. Вот только благодаря подслушанному разговору уже знала, что её тревожит, и как можно более небрежно ответила:
— Прошлись до шлагбаума. Вы знали, что тут парня в озере выловили? Жесть, да?
— Ты ходила на озеро? — отец нервно постукивал по чашке с чаем.
— Нет пока. И не очень хочется. Как-то стрёмно всё это, — передёрнула плечами.