Страница 132 из 147
Джей-Кью приблизился к Божене и заботливо промокнул ей лоб платком, ловко извлеченным им из рукава, - сейчас начнутся новые чудеса, - подумала девушка, и не ошиблась, из платка тотчас посыпались перламутровые бусины, миражник вздохнул:
tНичего не могу с собой поделать, это происходит помимо моей воли, - бусины все стремительнее раскатывались по полу, их становилось все больше и больше. Божена неотрывно следила за ними, постепенно на полу стали проступать различные рисунки, как если бы в бусинах был песок. Рисунки песком – что может быть удивительнее. Быстротечная красота, которая живет лишь мгновение, взмах руки-невидимки и вот уже новая картина заполняет пространство, новый сюжет, новая печаль просачивается в сердце. Казалось, юноша-миражник также заворожен этой игрой, на его губах, словно в колыбели, качалась крошка-улыбка, он двигал головой в такт стремительным песочным струям, угадывая каждый последующий вектор их направления. Синева его глаз стала более теплой, осанка – прямее. Божена украдкой всматривалась в него. Он был не по-земному красив – клинообразная форма лица придавала ему аристократичность, - скулы, виски, нос – составляли гармоничный ансамбль, неживую мраморность лица освещали густо-синие глаза, пламеневшие как два василька. Волосы глубокого, темно-каштанового цвета придавали его облику драматичную контрастность. И сейчас, наблюдая за игрой песочных ручьев, он менее всего принадлежал к тому миру, что был для Божены привычным. Она подумала, что юноша с таким лицом, с такой нездешностью в глазах, скорее всего, был бы на земле глубоко несчастен.
- Что делает тебя счастливой? - неожиданно спросил Джей-Кью,- его голос – не мужской, но и не детский навеял Божене воспоминание о тех голосах, что звучали с виниловых пластинок в далеком дестве – сказочно-ласковые, они пробуждали в ней веру в настоящее счастье, когда на сердце тепло и в душе уютно.
- Что делает меня счастливой? – она повторила вопрос вслед за лукавой душой Интерриума, которая сейчас, в этом измерении, могла позволить себе все, что угодно – испытание, искушение, ликование, посвящение, откровение и так далее. «Это и есть могущество», - подумалось Божене, но вслух она произнесла:
- Я была счастлива, когда он был рядом.
- Кто он? – Джей-Кью нарочно задал этот вопрос очень тихо, так, что, наверное, в реальном мире она бы его не услышала, но здесь – даже шепот песка и трение друг о друга молекул воздуха – все было явным.
«Кто он?» - что она могла ответить? К чему – к чувствам или разуму – должна была обратиться за помощью? Божена пребывала в странном состоянии, которое некоторые врачи называют «мертвенным аффектом», когда человек перестает чувствовать, осознавать и мыслить, у него будто атрофируются все умственно-сенсуативные процессы. Он замирает – как неведомое тело на промежуточной стадии в коконе, внутри которого уже не гусеница, но и еще не бабочка.
Тот, кого она звала по имени – Ян – носил совсем другое имя, имел иной облик, точнее, у него было огромное множество обликов, он мог обернуться кем угодно, и этого «кого угодно» она могла просто не узнать, что и произошло. Теперь она знала – его зовут Босх. Странное имя, глухое, краткое, не терпящее возражений. В то же время, таилась в нем многовековая глубина, космические расстояния, неисчисляемые данные, постичь которые Божена не могла.
Миражник стоял рядом и смотрел куда-то вдаль. Божена проследила за его взглядом – антураж изменился, это была другая комната.
- Мы поднялись на следующий этаж, - сказал юноша необыкновенно ласково. Ты хочешь сделать выбор и перед тобой две души, по сути, они не сильно разнятся. Они – одно и то же, просто угол зрения разный.
- Что вы хотите сказать?
- Скажи, пожалуйста, закат и восход – для тебя разные понятия?
- Конечно. Ведь в первом случае солнце садится, а во втором – встает.
- Да, но в тот момент, когда оно прячется за горизонт на одной стороне земного шара, на другой оно поднимается из вод океана. Значит – это одно и то же?
- Похоже, что так.
- Так во всем остальном, все, что составляет вашу жизнь, ваши понятия, сознание, определения – все противоположности содержат в себе себя. Даже, прости меня грешного, Бог и Сатана…
- Что? – Божена непроизвольно вздрогнула…
- …одно и то же. Космический океан полон материи и антиматерии. Человек состоит из этих же полюсов – из материи и антиматерии. В любую минуту он готов поглотить сам себя или породить себе подобных. Он – бездна и край, за которым встает-садится солнце, он - пустыня и вода, страх и отвага. Загляни в себя, ты ведь так слаба и сильна одновременно. В эту самую минуту ты готова прыгнуть с обрыва вниз, но душа твоя дрожит от страха перед неверным выбором. Пойми, Божена, нельзя выбрать между добром и злом, потому что они взаимосвязаны. Нельзя идти, не останавливаясь или стоять вечно.
- Я должна понять.
- Кого любить? Ты уже это поняла, и никогда не сможешь отказаться от этих двоих мужчин, даже когда ты покинешь этот мир, они будут с тобой, придешь в новое воплощение, и все останется так же. Ты не одна такая, это закон мироздания. Сейчас меня больше волнует другой момент…
- Какой же?
- Ты стоишь перед выбором: остаться здесь или вернуться на Землю.