Алое цветение

Блаженное удовольствие растлило воительницу и прочертило границу между её прошлым и настоящим. Она подметила, что никогда прежде не ощущала себя такой наполненной, открытой и…беспомощной.

Диа откинулся на спину и уснул. Для него эта ночь была лишь продолжением тех снов, которые он видел. Только вот он не ощущал той самой грани блаженства, которой достигал там. Более  того, особь рядом с ним была безоружна и совершенно не опасна, в отличие от той, что силилась его убить. Он был благодарен особи рядом с ним, и готов был защищать её от всех на свете, но то, что звалось любовью, не посеяло семени в нём.

- Диа…- еле слышно позвала Нарок.

Он повернулся  к ней лицом, убрав  кудрявые черные пряди со своего лица.

- Как это называется? – она указала пальцем на его затвередвшую плоть.

- Раввин называет это «дающий жизнь».

Нарок в недоумении потрогала руками «дающего жизнь».

- Это метка Бога или шрам?

- Обрезание – это обряд, который проходил каждый из нас во младенчестве.

- Ты помнишь, как это было?

Диа помотал головой.

- Сколько вас здесь, Избранный?

- Двести особей, не считая Раввина и старших масонов. А вас там, за горами?

- Почти триста, не считая вождя Ирам.

Нарок сжала зубы. Воспоминание о племени было ей неприятно. После ночи, проведённой с Диа, ей казалось, что и вовсе не существует никакого племени.

- Диа! – послышалось снаружи.

- Кто это? – спросила Нарок у Диа

- Намлаз. Я должен выйти.

Нарок закуталась в шкуру, до самых ушей. Чувство стыда набросило румянец на её смуглое лицо.

Избранный всё не возвращался. Когда в хижине показался Раввин, Нарок уже была одета. Особи встретились взглядами и сразу же возненавидели друг друга.

- Где Диа? – забеспокоилась особь.

- Там, где и престало быть Избранному. Вопрос в ином: почему ты не со своим племенем?

- Я собиралась уйти…

Раввин показал на выход из хижины.

- Так уходи! Я отпускаю тебя!

Нарок двиулась к выходу, но вдруг замешкалась.

- Я подожду Диа…

Раввин расхохотался.

- Так значит, всё случилось. «Дающий жизнь» оставил в тебе своё семя.

Нарок непонимающе смотрела на своё тело.

- Нет, нет, не стоит искать. А насчет Диа, ты знай, он принадлежит нашей общине, а не твоей. Если ты уйдешь, он не пойдет за тобой. Вы больше никогда не встретитесь. Мы враги вашего племени. Разве Ирам вам этого не сказала?

- Враги?

- Мы не Боги, мы насильники. Ах, ты ничего об этом не знаешь…Бедная, - Раввин присел на ложе и постучал по нему, знаком попросив Нарок сесть. Нарок осталась стоять на месте, гордо подняв голову.

- Ты одна из сильнейших особей. Мы забрали к себе самое лучшее яблоко раздора. Намлаз – мой ученик по ночам мучается от горячки, потому что однажды держал тебя на руках. Он влюблён, он готов убить, лишь бы угомонить своего «дающего жизнь». Стоит тебе только выйти в таком виде и братья переубивают друг друга за право обладания твоим телом. Вот, - Раввин достал рясу из своего мешка, - отныне, если ты хочешь и дальше быть с Избранным, это твоя одежда и жить вы будете здесь, на вершине холма. Понимаешь ли ты теперь, чего будет стоить твоя жертва? Ты никогда не вернешься к своим сёстрам.

Особь не шевелилась. Она пыталась услышать стук своего сердца и уложить услышанное как – то в сознании. Ей казалось, что она спит уже с того момента, как увидела Диа в озере. И сон начинает омрачаться сложностями, которых она просто не могла предвидеть. Она повернулась спиной к Раввину и в несколько секунд, схватив копьё у входа, направила в его сторону.

- Ты жалок, вождь. И ты не Бог! Я Избранная и никто не смеет мне приказывать, как мне поступать! Я дождусь Диа и мы вместе пустимся в путь и докажем, что вы нам не враги.

Раввин не выдержав, громко рассмеялся. Он схватился за живот и стал кататься по ложе. Хаос знаний, захвативших его со дня потопа, выплеснулся в небольшую истерику.

Чувства Нарок смешались. Ей не нравилось, что над ней потешается толстая особь в длинных одеждах.

Раввин, успокоившись, достал из – за спины хлыст и одним махом овладел копьём, выбив его из рук особи. Та вскрикнула от боли в руке и локте, и осела на землю. Из глаз воительницы полились солёные ручейки. Они падали на руку и ещё больше причиняли ей боль. Она никогда не плакала и не знала, что это идёт из неё, и незнание омрачало ещё больше её существование.

- Нет! – возразил Раввин, опустив сильным ударом хлыст на спину Нарок – Это ты подчиняешься мне! Как ты не можешь понять, если я захочу, тобой завладеет вся община, я могу прямо сейчас принести тебя в жертву В - севышнему, но твой час ещё не пришел.