Страница 74 из 114
Еваниэль сразу же связалась с Эдмунизэлем по амулету связи, и, стараясь чтобы ее голос не дрожал, сообщила, что я нашлась и уже дома, так что он может закончить наши поиски. Но, пока, пусть никому об этом не сообщат.
- Ешьте и рассказывайте, - волнуясь, скомандовала Еваниэль.
О наших злоключениях рассказал Данирэль. К концу его рассказа, увидев, как дрожат пальцы, лежащей на столе руки Орестонэля, я накрыла их своей ладонью:
- Орестонэль, успокойся, все самое страшное позади. Теперь, вы расскажите, что тут происходило без нас.
Рассказывала в основном Еваниэль, Орестонэль лишь изредка согласно кивал головой.
Первым понял, что со мной что-то случилось, конечно же, Орестонэль. Во время тренировочного спарринга на спортивной арене он, вдруг, перестал меня ощущать. Он быстро оборвал тренировку, хоть вначале и решил, что я просто ненадолго оказалась в каком-то месте Королевской Резиденции, экранирующем магию. Когда время шло, а чувство, что я нахожусь в этом Мире, к нему не вернулось, Орестонэль поспешил в дом моих родителей выяснить, знают ли они, где я, и что со мной. Застал он одну Еваниэль. Она, выслушав его тревожные объяснения, сразу поняла, что случилась беда. Не теряя времени, они вдвоем помчались в Королевскую Резиденцию, но Королева, через своего телохранителя, отказалась их принять, сославшись на занятость.
Еваниэли пришлось срочно разыскивать и подключать к возникшей проблеме Эдмунизэля и его друга Пионарэля, оба они, как члены Совета Старейшин, имеют доступ к Королеве в любое время.
Объяснения Королевы были короткими: да, были утром, получили кристаллы-накопители из Сокровищницы и ушли. Это же подтвердил ее телохранитель и ее дочь, Агейлаэль. Королева недоумевала, что всех так всполошило? И, пытаясь успокоить, заверила, что мы, якобы, собирались сразу же уехать в Эльгномор, и по ее мнению уже в пути.
Тут ей и сообщили, что, во-первых, у нас не типичная эльфийская семья, и мы все посвещаем друг друга в свои планы, и уж точно я никуда бы не уехала, не простившись с близкими. А во-вторых, я Дармия Орестонэля, и он перестал меня чувствовать с момента посещения мною Королевской Резиденции.
Это известие поразило Королеву так, что она не могла скрыть своего смятения. На это, правда, никто не обратил особого внимания, такое событие, дважды Дармия, действительно, из ряда вон выходящее. Но Эдмунизэль, воспользовавшись ее растерянностью, настоял на осмотре Сокровищницы и прилегающих подземных помещений. Осмотр ничего не дал. Королева заявила, что обеспокоена пропажей меня и Данирэля, но оскорблена тем недоверием, которое проявили к ее словам Эдмунизэль и Пионарэль.
Дальнейший поиск пошел по четырем направлениям. Горус, собрав отряд орков, ушел прочесывать лес в округе города. Еваниэль подключила к поиску гномов, попросив их обыскать все возможные подземные помещения в Асмероне. Эдмунизэль, с несколькими воинами, осматривал улицы и общественные постройки в городе. Орестонэль, взяв самокат у Еваниэли, независимо от всех, объезжал Асмерон, в надежде уловить свою связь со мной, не желая верить, что меня уже нет в этом Мире.
Многочасовые поиски результата не принесли. К середине ночи всем, все чаще и чаще, приходилось отгонять мысль, что нас нет среди живых.
Еваниэль высказала подозрение в том, что это Королева причастна к моему исчезновению. Но никто не готов был отнестись к этому серьезно. Все посчитали, что это личное негативное отношение Еваниэли к Королеве. Что, в силу своего иномирского происхождения, Еваниэль не понимает некоторых незыблемых эльфийских правил – выбор Королевы не случаен, она достойнейшая из всех эльфиек, и не может быть замешана в чем-либо предосудительном. Только Горус и Эдмунизэль восприняли опасения Еваниэли без скепсиса, но посчитали, что никаких мотивов как-то навредить мне или Данирэлю у Королевы нет.
Такой интенсивный поиск меня и Данирэля, так много задействованных в нем горожан, множество всевозможных предположений, слухов и версий случившегося, привели к тому, что кто-то опять воспользовался напряженным, тревожным настроением асмеронцев. Достаточно было внимательно прислушаться к разговорам в городе и становилось очевидным, что кто-то, еще больше нагнетает и так тяжелую политическую обстановку. Уже многие стали обвинять во всех бедах, происходящих с эльфами – Еваниэль, а в исчезновении меня и Данирэля – орков.
Наступила глубокая ночь, но город не спал, все больше раскалываясь на два непримиримых лагеря. Одни считают, что и взятие заложников, и убийство пленных эльфов, и бесследное исчезновение меня и Данирэля, негативные последствия реформ и отхода от тысячелетних традиций. Другие, наоборот, высоко ценят новые изменения в укладе жизни эльфов, которые помогают двигаться вперед, к возрождению. Ужас заключается в том, что противники с обоих сторон, готовы доказывать, каждый свою точку зрения, с оружием в руках. Никогда раньше такое бы не пришло в голову никому, но последние события, сопровождающиеся множеством смертей, как будто сорвали тысячелетние запреты. Как считает Еваниэль, эльфы, впервые, стоят на пороге гражданской войны. И если ее допустить, то раса эльфов, в этом Мире, перестанет существовать.