Страница 38 из 67
Марк оплатил весь счёт, не смотря на мои возражения. Марина притихла и ходила рядом тише воды. Малика уехала с Марком, а мы с новой знакомой пошли забирать мою машину. Новой знакомой, видимо, было неловко из-за нависшего молчания, поэтому она заговорила первой:
– Я Марина Николаевна, воспитатель Вари, но можно просто Марина.
– Я Ира.
– Приятно познакомиться.
– Взаимно…
После этого мы ещё половину пути проехали в полном молчании. Я погрузилась в себя из-за того, что придётся отдать Варю, а Марина по своим причинам.
– Это моя Вина… – внезапно разоткровенничалась она.
– Что?
– Это я виновата в том, что Варя сбежала… Она просто порой ведёт себя как взрослая, вот я и отнеслась к ней как к таковой… Мне не следовало ей ничего рассказывать.
– Спасибо, что всё-таки рассказали, иначе я бы её не встретила. Она просто чудо!
– Полностью согласна, жаль с родителями не повезло.
Пока мы ехали, Марина, расслабившись, рассказывала мне историю Вари, не забыла и про проделки в пансионате. Я смеялась и рассказывала ей то, что успела узнать за эти два дня, что мы провели вместе.
Мы прошли в дом. Малики и Марка ещё не было. Варя сначала выбежала ко мне с улыбкой и кинулась обнимать, а когда зашла Марина, её улыбка исчезла и в глазах засветилась горечь обиды и предательства.
– Ты же обещала мне, что мы будем вместе.
– Обещала…
– Так почему тогда нарушила слово? Здравствуйте, Марина Николаевна.
Марина подошла и встала на колени рядом с Варей, приобняла, а затем, глядя прямо в глаза, завела разговор:
– Варя, ты не должна была так поступать. Ты доставила всем много неприятностей, даже передать нельзя, насколько твой проступок серьёзен.
– Это моя жизнь и я вправе сама ею распоряжаться.
– Вправе, но не сейчас… Пока ты не станешь совершеннолетней, на плечах твоих учителей и воспитателей лежит огромная ответственность.
– Это несправедливо! Вы меня попросили выбрать себе семью, и я её выбрала.
– Зайка, всё не так происходит… Есть правила…
– Почему я должна подчиняться правилам, которые мне мешают дышать?
– Когда подрастёшь, поймёшь! Сейчас нам нужно поехать в пансионат, чтобы больше не доставлять приютившим тебя людям проблем. Иди собирайся, я вызову такси, и это не обсуждается.
Варя перевела на меня взгляд в поисках не то защиты, не то поддержки, а всё, что могла сделать я - это прошептать: «Мне жаль».
–Хорошо, Марина Николаевна, уедем! Всё равно я, кажется, ошиблась в выборе.
Я потянула руку к Варе, а она меня оттолкнула. Ничего не сказав, поднялась на верх и заперлась в комнате. Мы с Мариной пошли за ней, я постучала в дверь и попробовала объясниться.
– Варечка, милая, мне правда жаль, – а в ответ ничего, кроме тишины...
Марина тоже попробовала заговорить с ней, но всё было тщетно. Варя, по всей видимости, решила, что я предала её. Спустя десять минут она всё же вышла, правда, была в той же одежде, что и когда мы встретились. Я взяла её за руку, а она отпрянула от меня.
– Варечка, на улице холодно, оденься потеплее!
– Мы в машине ехать будем.
– Почему ты не надела то, что я тебе купила? Возьми с собой что-нибудь.
– Спасибо, мне ничего не нужно.
– Варя, я понимаю, почему ты опечалена, но всё будет хорошо. У нас будет ещё много праздников.
– Дело не в праздниках… Вы сказали, что хотите быть со мной, а сами уехали, чтобы избавиться поскорее.
– Это не так, милая…
– До свидания, Ирина Алексеевна. Рада была познакомиться.
– Давай не будем прощаться на такой ноте?
– Весёлых праздников, – бросила мне Варя и села в подъехавший автомобиль.
Она ничего с собой не взяла, даже банты с волос и те сняла. Мне было так больно и обидно... Хотя нет, всё же кое-что взяла – мою душу. Я словно потеряла дочь во второй раз. Я ещё долго смотрела вслед отъехавшему автомобилю даже когда он скрылся из виду. Из-за произошедшего не ощущала даже зимнего холода, хотя была в блузке. Когда стало совсем не выносимо холодно, медленно поплелась домой, поднялась наверх и долго сидела в спальне, в которой обосновалась Варя. Никак не могла заставить себя выйти оттуда. В воздухе по-прежнему улавливался аромат земляничных духов «Маленькая фея», случайно пролитых ею утром. На кровати лежало сегодняшнее платьице - верх из изумрудного бархата, а низ телесного, поверху юбки кремовый шифон, расшитый цветами. Она в нем была похожа на принцессу. Я провела пальцами по платью, затем взяла его в руки и прижала к себе, плюхнулась на кровать, поддавшись эмоциям. Безмолвные слёзы застилали глаза, я их смахнула и скрутилась в постели в позе эмбриона, всё ещё прижимая к себе платье Вари. В комнату зашла Марта Францевна, она присела рядом и погладила меня по голове, затем прилегла рядом, продолжая поглаживать и успокаивать:
– Я тоже по ней скучаю… Не переживай, всё образуется, милая, всё образуется…
– Думаете?
– Знаю…
Марта Францевна передала мне рисунок, любовно сделанный детской рукой. Если судить по раскраске одежды, на нём были изображены мы с ней в обнимку, рядом стояли Марк, Фёдор Борисович и Марта Францевна, и нас всех объединяли абстрактные цветные линии. Красивым почерком ребёнок подписал одну из фигур как «мама». Я уже больше не могла сдерживаться и разрыдалась.
– Тише… Тише, милая, всё будет хорошо…
– Она так на меня смотрела… Сможет ли она меня простить?