Страница 99 из 115
Такой подставы от коллеги Флин не ожидал, поэтому и отмахнуться от наседающего на него старика не успел. Терял хватку? Хотя, скорее, дело не в нем. Это не дедок, это тайфун какой-то!
Осознал Флин себя уже сидящим в экипаже. Вот что значит правильная мотивация! Ну, дед! Ну, орёл!
Имя леди Риштар фигурировало в расследуемом деле, и не заинтересоваться им Флин не мог, хотя бы исходя из того, что дама являлась той самой родственницей Верреса. А точнее, любимой племянницей. Хм, тем, что от этой племянницы осталось. Фактически именно из-за этой дамочки ему сейчас и приходилось притворяться тем, кем он никогда не являлся, заурядным металлистом со стандартным набором способностей и умений. Унизительно! Образ бледной, изможденной, странно знакомой женщины мелькал в мыслях взбудораженного своим смелым поступком возницы. На ловца и зверь бежит!
Что ж, познакомимся!
Красивая, цветущая и энергичная леди из мыслеобраза Верреса мало походила на ту бледную моль, о которой постоянно думал дедок. И всё же это была одна и та же женщина. Флин так сосредоточился на сравнивании двух образов, что не заметил, как его практически похитили. Мда! Пора показать, кто есть кто. Хотя зачем? Впервые за последние полгода внутри проснулся настоящий интерес.
Ух ты, вот это скорость! Ну, дедуля, отбитый копчик тебе ещё аукнется!
Он сразу же уловил тот момент, когда город остался позади. Фоновый шум чужих мыслей постепенно затихал, давая небольшую передышку.
— Приехали! Пойдемте скорее, господин маг, комнаты леди Риштар на втором этаже, — приговаривал дедок подобострастно, опуская перед Флином складные ступени. Интересно, интересно… Такое самоуничижение не вязалось ни с истеричным отчаянием, которым пропах старик, ни с его разбойными ухватками. Этот старый потрох энергично подталкивал гостя к дому.
Подталкивал! В спину!
Этот дом Флину, как ни странно, был хорошо знаком. Правда, с тех пор как он побывал здесь лет тридцать назад, особняк обветшал и потерял свой лоск и красоту.
Старый хозяин, граф Оберон, был простым человеком без магического дара. Противостоял своей высоко аристократичной семейке, занимался благотворительностью и не стеснялся подчеркнуть чрезмерность дворцовой роскоши. Даже праздность старого короля критиковал. Мало кто знал, почему такое поведение сходило ему с рук, но так оно и было. Мужчина хоть и не обладал даром, но имел в рукаве пару козырей. На закате жизни бездетный барон создал ряд приютов и успешно ими руководил. Первый был им организован в собственном поместье, вот в этом самом доме. Правильный был мужик.
Особняк пах растерянностью и страхом. Но у таких сильных эмоций была совершенно разная подоплека, далеко не каждый из присутствующих искренне переживал и волновался за женщину. В какофонию отчаяния скрипичной темой вплеталась чья-то трепетная надежда. Она зудела где-то на периферии, причиняя вполне реальное неудобство. Флину вдруг страстно захотелось оправдать эти надежды.
— Господин лекарь, скорее! Там Лиза, там моя Лиза умирает! — бледный пацан, схватив Флина за форменную мантию, настырно утягивал его в сторону лестницы.
Образы, мелькающие в голове пацана, заставили его споткнуться. Флин чуть было не растянулся на ступенях, но всё же успел ухватиться за перила. Все мысли пацана были сосредоточены на яркой женщине с добрыми глазами и мягкой улыбкой. Всё бы ничего, да только одежда на дамочке уж очень необычная, вокруг разноцветные, немыслимо высокие дома, странные кареты без лошадей. От видения, в котором женщину бил по лицу нетрезвый мужик, его передернуло. А детский ужас и страх вернули в собственное прошлое, в тот момент, когда он попал в логово сумасшедшего ученого, полностью пропитавшееся агонией, ужасом и страхом детей, которым не от кого было ждать помощи. А они опоздали. На какой-то час… опоздали.
Толчок в спину вернул в реальность. Очередной толчок. Вот ведь неугомонный дед! Так, надо было собраться и выяснить, зачем его всё-таки сюда притащили.
На кровати лежала Эмилия фон Риштар. Без сомнений! Еле мерцающая золотисто-голубая аура говорила о том, что племянница Верреса вот-вот отправится на тот свет. Ясно было, что друг Флину этого не простит, даже несмотря на то, что от племянницы осталось одно тело. Да что уж, Флин и сам себе этого не простит! И дело даже не в женщине, и не в Верресе, а в странном мальчишке, чья надежда била по менталисту, словно жгут по оголенным нервам.
Сила буквально фонтанировала, утекая из едва живого тела, словно её что-то тянуло наружу. Флин стремительно сорвал с груди распластанной на кровати женщины артефакт связи. Какого черта?
— Что это? — спросил парень, догадавшись, что все беды от этой железяки, висевшей на шее его мамы.
Мамы? Менталист мельком взглянул на пацанёнка, чтобы удостовериться, что правильно прочитал. Мысли в чернявой голове прыгали, как испуганные зайцы, за которыми не поспеть. Сам о себе он думал как о Диме. Странное имя. Дед звал парня Шоном. На кровати лежала Эмилия, но Шон называл её Лизой.
Что тут происходит, черт возьми?
С Лизой и Эмилией все было понятно — не зря Флин часами изучал все случаи с переселением душ. Но мальчик?
Погодите-ка…
Твою ж мать! Какого черта Веррес это упустил?