Страница 52 из 231
- Что желает милая госпожа? Песню, гимн, легенду? - улыбнулся Берси.
- А есть у тебя произведение о твоём прошлом?
Он поглядел на неё искоса и откинул кудрявую прядь с лица.
- О моей прошлой жизни? Нет. Ничего. Она была бесславной, как и жизни всех Сынов до их избрания.
- Почему?
- Многие из нас — либо бывшие трэллы, либо бедняки, которым приходилось выживать, - пояснил с неохотой Берси.
- И вы умеете сражаться?
- Он тебе не сказал?
- Кто?
- Родерик.
- Что я ей должен был сказать? - отозвался тот, подойдя к ним и плюхаясь землю рядом.
- У нового поколения Сынов появился сехлин, - улыбнулся Берси.
- А, ты про это.
- Что? - недоуменно произнесла Лета.
- Его зовут Ви, и раньше он служил в личной гвардии императрицы. Более доблестного мужчины я не знаю, - пояснил Берси. - Он присоединился к нам, потому что сердце его полно теплоты и любви к слабому человеку. Он неоднократно просил императрицу смягчить жестокие законы, не брать кровь хотя бы у детей и позволить нам законно покидать Север, но она была непреклонна.
- И вы ему верите?
- Когда ты его встретишь, ты всё поймёшь. Он был жертвой страсти к императрице, как и многие до него, но её предательство стало последней каплей, и он покинул Фулгур. Благодаря его урокам и опыту, те, кто ни разу в жизни не держали в руках меча, теперь сражаются с яростью, подобной Арирмиру.
- Сехлин, ставший нам братом. Верный и любимый нами, - добавил Родерик.
- И он обучил тебя? - полюбопытствовала Лета у Берси.
- Как и других. До этой жизни я... Я не знал ничего, кроме песен. Я работал в банке крови во Флярдхейме. Я зарабатывал тем, что подставлял свою шею клыкам благородных господинов, а не просто сдавал кровь в заморозку.
Он поднял руку, чтобы поправить шарф на шее. Лета уже догадалась, что там он носил «следы» своего прошлого, но сделала вид, что не заметила. Мозг нагнал жути, придавая её мыслям красочную картину вампиров, упивавшихся кровью сказочно красивого Берси.
- Сыны Молний часто устраивали диверсии — отдельные убийства, захваты гарнизонов, нападения и грабежи, - продолжил бард. - Однажды они напали и на банк крови, где я проводил свои дни, после чего я присоединился к ним. Я не мог больше вынести этого...
- Извини.
Берси покачал головой и приласкал струну цитры, поглаживая её и вызывая нежное дребезжание.
- Не за что, - сказал он. - Никто не верил, что я смогу стать достойным воином. Кроме Ви. Он посвящал мне много времени, и в конце концов я стал тем, кто способен отнять у имперцев их поганую жизнь.
Он принялся наигрывать какую-то тихую мелодию, и Лета настроилась послушать его игру, но тут свет от костра заслонила чья-то тень. Она уже настроилась буркнуть ругательство, но, повернув голову, заметила, что это был Лиам. Он, как ни странно, освободился от верхних одежд, оставшись в дорожном жилете, льняной рубахе и шерстяных штанах. Лета подняла голову и с удивлением обнаружила на его щеках щетину, которую, в принципе, могла бы рассмотреть и раньше, если бы не сторонилась оказываться близко к нему. Эльфы всегда имели гладкие лица, а тут... Жёсткие волоски покрывали нижнюю часть его лица, делая его вид уставшим и... привлекательным.
- Есть разговор, - сказал он, кивая головой в сторону.
Лета подчинилась только потому, что не могла в данный момент найти причину улизнуть от него, хотя ей очень хотелось остаться с Берси. Они вместе поднялись на склон, ко входу в Подгорый путь, чтобы их никто не подслушал. Лета сложила руки на груди, избегая взгляда Лиама. И всё же ей было любопытно, что он скажет.
- Не замёрзла? - спросил он.
Она покачала головой. Он был готов, как всегда, отдать ей последнее, лишь бы она чувствовала комфорт. Она вспомнила их с Лиамом короткие встречи на Скалистых островах. Почему-то тогда она чувствовала, что больше ничего не желает. Но время, не справившееся с лечением её внутренних, истекавших воспоминаниями ран, принесло ей осознание. Лета словно вынырнула из глубокого озера, из оцепенения, в котором находилась после смерти Драгона... И трезвая правда реальности её почти обескуражила. Она была пульсирующим клубком из ярости, страха и боли. Приходилось постоянно душить это в себе, чтобы не разреветься, как младенец, и не наорать на первого встречного. Хуже всего была скорбная пустота, накатывавшая на неё перед сном, холодное и глухое ничто. Это вынуждало её искать утешение, и Лиам с его манерой говорить прямо и высмеивать абсолютно всё, что попадётся ему глаза, был отличным лекарством. С ним можно было забыть обо всём, что терзало.
Раны всё ещё болели, но его помощь больше не требовалось.
Она поглядела в светлое лицо эльфа.
- Я провожу вас до места, где назначена встреча с Сынами Молний, - проговорил Лиам, встретив её взор. - С ними же я и отправлюсь во владение Кьярдаль, на переговоры с ярлом, который должен дать войско.