Страница 164 из 231
Тород закрыл глаза, ожидая смертельного удара.
- В глаза мне смотри, собака, - прорычал Конор, прокручивая рукоять между пальцами и царапая шею Торода. - В следующий раз я тебя убью. А пока живи.
Он убрал ногу с груди брата и отвёл меч. Тород шевельнулся, и Конор с размаху саданул его сапогом по лицу, чтобы тот рухнул обратно головой на землю.
- Ты нужен Логнару, дурачина, - прошипел он. - Нужен своим Сынам. А я не такой подонок, чтобы убивать тебя прямо сейчас. Лучше лежи, пока я не передумал.
Но Тород сел, уставившись на брата неверящим взглядом. По рыжей бороде ручьём стекала кровь. У Конора хватило сил фыркнуть перед тем, как отойти, продолжая зажимать свободной рукой рану.
Лета, наверное, только в эту минуту вспомнила, как правильно дышать, провожая Конора взглядом. Он направился прямиком к старой хижине, не переставая шататься. Было ощущение, что он вот-вот упадёт. Краем глаза девушка заметила, что Родерик и Хруго помогли Тороду подняться.
- Покажите его лекарю, - скомандовал Логнар, так и не сдвинувшийся с места. - У него может быть сотрясение.
Маг поймал ошарашенный взор Леты.
- Формально победил Конор, - сказал он. - Хотя у Торода были неплохие шансы, будь он чуть-чуть внимательнее.
- Поединок был насмерть, - напомнила Лета, прочистив горло.
- Победитель может оставить жизнь проигравшему. Пожалуй, это единственный благоприятный исход в хольмганге. В старые времена Тород не отделался бы никогда от клейма позора, но теперь всё по-другому
Лета никак не могла избавиться от желания всадить Логнару кинжал под рёбра.
- Ты этого не говорил.
- А нужно ли было?
Лета громко хмыкнула, переведя взгляд на то, как Хруго и Родерик утаскивали едва живого Торода по направлению к тропе в Хальдарсвен.
- Не говори мне после этого, что он — ублюдок, - она вплотную приблизилась к магу. - Не говори. У него больше чести, чем у вас всех.
- Защищая его, ты роешь себе могилу, - ответил Логнар, не обращая внимания на наглое вмешательство в его пространство.
- А не всё ли равно? Скоро это всё закончится, - Лета отошла обратно, качая головой. - И тогда ты меня больше не увидишь. Моя жизнь имеет ценность только до ритуала, а поэтому не делай такой тон, будто печёшься о моей судьбе.
Она развернулась и зашагала к хижине, чувствуя, что Логнар всё ещё стоял на месте и никуда не собирался. Ну и пусть. Пусть делает, что хочет, он больше её не волнует.
«Чёртовы маги, - думала Лета, распахивая дверцу хижины, за которой исчез Конор. - Мнят себя выше прочих. Магические крысы...»
Потребовалось некоторое время, прежде чем глаза привыкли к темноте, и то, что она увидела, заставило её броситься на пол и уже ползком добраться до тела, лежавшего навзничь возле длинного рабочего верстака в окружении опилок и ржавых металлических прутьев.
- Конор? - она наклонилась к его лицу, замечая, что он был без сознания. - Конор?!
Он не двигался и слабо дышал. Убрав его ладонь, всё ещё сжимавшую раненый бок, Лета увидела, что кровь продолжала течь. Слабая струйка, но достаточная для того, чтобы оказаться смертельной. Лета потрясла Конора ещё, однако он так и не открыл глаза, продолжая мертвецом лежать на прогнившем полу хижины.
Она огляделась в поисках того, что могло бы помочь, и в поле зрения бросился только верстак, на который она и попыталась затащить Конора. Тот, с виду вполне худой и лёгкий, весил как здоровенный бык, если не больше, и Лета насквозь взмокла, пока силилась оторвать эту тушу с пола. О том, чтобы позвать на помощь Логнара, который наверняка не успел далеко уйти, она даже не думала. Сама справится. Однажды Марка подрал медведь, повредил сильно руку, и ей удалось остановить кровь и зашить рану, а ей едва тогда исполнилось шестнадцать. И уж паниковала она куда сильнее, чем сейчас. Она справится.
Лета почувствовала, что вот-вот сорвёт спину, когда дотянула наконец Конора на верстак и уложила спиной на его поверхность.
- Так, - пробормотала она, укладывая его ноги следом. - Что теперь...
Поразмыслив, она нащупала трясущимися руками застёжки доспеха и начала их по одной расстёгивать, на что у неё ушло довольно много времени.
«Никогда бы не подумала, что буду его раздевать сама и вот в таких условиях».
Избавившись от доспеха, Лета разорвала выпачканную в крови рубашку и обомлела. С противоположной от раны в боку стороны кожа была вся синяя, почти чёрная во мраке старой хижины, как огромный синяк.