Страница 5 из 83
Замерший и избитый он зашел в стойло к Бруту, в этом животном было что‑то мистическое, что заставляло других с опасением подходить к коню, Дэвид же любил грациозного скакуна за его вольный и непредсказуемый характер. Раздался скребущий звук и мальчик подумал, что это его опекун пришел мстить и уже приготовился к новому потоку брани и боли, но это оказалась всего лишь собака с впавшими боками и облезлой шерстью. Она посмотрела на него тоскливым взглядом, в котором читалась мольба, и Дэвиду захотелось заплакать от навалившегося горя, в этой дворняжке он увидел родственную душу. Вынув из кармана кусок хлеба, ребенок опустился на колени и положил еду ей под нос, собака шарахнулась от него в сторону, но голод пересилил страх и она медленно подошла к предложенной пище. В долю секунды хлеб был съеден, и пес слегка вильнул хвостом, а затем улегся у ног мальчика, который протянул руку и погладил его по жесткой черной шерсти.
Происходило нечто непонятное для Дэвида, сейчас он словно обрел семью среди зверей, которые понимали его и любили, с такими мыслями мальчик заснул, прижавшись щекой к шее собаки. Он не знал, сколько проспал, его разбудил шум в конюшне.
‑Вставай, ублюдок! Ты едешь с нами на охоту, волки совсем озверели в этом году. ‑ рявнул Артур
‑Слушаюсь, сэр.
Дэвида очень удивило предложение опекуна, что могло вызвать такую перемену в поведении человека, он не мог понять. Охота считалась очень престижным занятием и на нее брали только отличившихся юношей, так происходило боевое крещение. Интересно, почему опекун не взял с собой своих сыновей, все это казалось очень странным, но он попытался выкинуть из головы подозрительные мысли.
Артур чувствовал себя всемогущим, он нашел способ отомстить нахальному мальчишке, возможно после путешествия по лесу, он уже не вернется в деревню. Конечно, Дэвид, слишком тощий, но для приманки сгодится, хищники не откажутся и от костей. Мужчина предвкушал свою грязную победу и не мог дождаться рассвета. Ранним утром группа из двадцати мужчин отправилась на травлю волков, но поиски не увенчались успехом, падающий снег надежно скрывал все следы хищников от людей. Волки словно призраки растворились в заснеженном лесу, ни слышно было душераздирающего воя или хоть каких‑нибудь намеков указывающих на место пребывания стаи.
Обледеневшие деревья, сверкали словно бриллианты ‑ красивая картина, но такая безжизненная, природа словно замерла в зловещем молчании. Здесь господствовала смертельный холод, который не только сковал реку и приостановил жизнь в лесу, но медленно проникал под кожу людей и замораживал кровь. День подходил к концу и поисковая группа решила разбить на ночь лагерь. Дэвида заставили собирать хворост для костра, и мальчик пошел вглубь леса, пытаясь найти сухие ветви, он не боялся диких зверей и не боялся смерти, так что с готовностью отправился выполнять поручение. Мужчины в это время устроили привал, пили вино и рассказывали друг другу о своих несуществующих подвигах. Ложь, абсолютная и неприкрытая, Дэвид знал, что в их рассказах нет правды. Ни один смелый охотник, не станет расхваливать свои подвиги, потому что ему не нужна подлая лесть со стороны соратников.
‑Однажды я убил волка размером с твоего жеребца! ‑ заявил уже пьяный бахвал
‑Кажется, это я уже слышал. И где же его шкура? ‑ спросил Артур
‑Я повредил ее, когда стрелял в этого гиганта, и мне пришлось выкинуть испорченную шкуру. В эту скотину я выпустил десять пуль, а он как будто бы не чувствовал ничего и продолжал идти вперед, словно вовсе не был ранен, когда он прыгнул на меня я выхватил кинжал и всадил его прямо в сердце.
‑Еще несколько бутылок вина, и ты начнешь рассказывать о медведе размером с твой дом, ‑ расхохотались остальные.
‑Где, застрял этот проклятый мальчишка? Из‑за него мы скоро околеем и станем отличной закуской для всяких тварей, ‑ пробормотал Артур.
‑Пойду, посмотрю, может он заблудился.
В это время Дэвид вышел на поляну, неся в руках большую охапку сучьев, мальчик и дальше бы собирал хворост, ему нравилось находиться в одиночестве, но уже темнело и он должен был разжечь костер в лагере до того как наступит ночь.
‑Где ты был все это время? ‑ заорал Артур
‑Собирал хворост по вашему указанию.
‑Ты возился слишком долго и принес какую‑то горсть палок, никчемный ублюдок.
‑Артур, прекрати! Мальчик ведь тоже находился на холоде. Или сюда, сынок, сейчас мы разведем костер, тебе нужно согреться.
Сумерки сменились кромешной тьмой, были видны только темные очертания деревьев. Мужчины беседовали у костра, вспоминая свою молодость, Дэвид свернулся на старом бревне возле спасительного пламени.
Тишину ночи нарушил душераздирающий вой, от этого звука лошади встали на дыбы и жалобно заржали.
‑Похоже, у нас гости ‑ заявил старый егерь
‑Они не посмеют подойти к нам, слишком боятся огня ‑ уверенно заявил Артур
Но его словам не суждено было сбыться. К лагерю приближалась стая, хищников не было видно, но их рычание уже заявляло о местонахождении. Они рядом и хотят напасть, неся с собой ужас смерти. Десяток желтых глаз вспыхнули в темноте и привели в панику группу людей, которые потянулись к своим ружьям. Слава Богу, наконец‑то появилась луна из‑за серых туч и осветила поляну и десять крупных волков, которые двигались бесшумно словно тени. Обстановка была далеко недружественной, свет костра не отпугивал хищников, а лунное затмение заставляло задуматься о прямой дороге в ад.
Волки как по команде сели и дружно запели дикую песню, казалось, их хор возник из глубины леса и парил под облаками, голоса хищников заставляли сердца людей останавливаться, а кровь ‑ стыть в венах.
Вожак стаи резко оборвал песню и выпрыгнул вперед, это животное было настоящим воплощением кошмара, он не боялся ничего и никого, и любым способом старался достичь цели. Начался жуткий хоровод, волки кружили вокруг лагеря, а люди судорожно пытались зарядить ружья. Это был дьявольский танец на грани жизни и смерти. Первый выстрел раздался в темноте и хищники отступили, но лишь для того чтобы опять захватить в плен группу охотников. Роли резко поменялись: охотники стали жертвами, а преследуемые ‑ палачами. Парадокс жизни и горькая правда любой судьбы, ни в чем на этом свете нельзя быть уверенным.