Страница 39 из 46
Все эти измышления привели к тому, что у Беру появилось непреодолимое желание разбудить свой народ. Ему захотелось ворваться на переполненную людьми площадь и кричать во все горло, призывая всех выслушать правду. Он рассказал бы, что Арин убивает магометан только за то, что они несут другие знания, которые могут навсегда избавить эркинов от страхов и суеверий. А заодно и отобрать власть у жреца, который лишится покровительства своего беспомощного бога.
Однако возвращаться в город, который им с таким трудом удалось покинуть, было нельзя. Став законным супругом Алимы, он взял ее под свою защиту, в которой она так нуждается теперь. Беру не мог себе позволить оставить ее одну, зная, что в Энтэле его ждет верная смерть.
Деревянная трубочка, с вложенной в нее записью Абдуллаха, снова заняла место у него за пазухой. Он решил, во что бы то ни стало, сохранить эту ценную рукопись, в которой начертано имя и его брата. Правда как с ней поступить он еще не знал, как впрочем, и много остального.
- Нас преследуют вооруженные всадники! – услышал он чей-то тихий оклик, раздававшийся сзади – Передай впередиидущему.
Глава 34
- Зачем тебе столько бестолковых людей, Лан? – Нарочито вызывающе спросил Киу, входя в дворцовый зал.
Покинув дворец в полдень, он вернулся перед самым заходом солнца. Лан, все это время остававшийся подле своего господина, ответить не успел. Потому что Киу не собирался слушать:
– На закате из Энтэля выйдет большой караван, загруженный китайским шелком. Вместе с ним город покинут кузнец, его жена и еще десять семей магометан во главе со старейшинами. Они рассчитывают беспрепятственно пройти через западные ворота мимо твоих привратников.
- Откуда ты знаешь? – не поверил Лан.
- Богатые купцы, приезжающие в наш город, останавливаются в одном постоялом дворе. Его хозяина зовут Лунь. Этот человек давно сообщает мне обо всем, что видит и слышит. Он был первым, к кому я решил наведаться, покинув ваше общество. – С этими словами Киу почтенно склонил голову, глядя, при этом только на жреца. – Лунь сообщил, что сегодня к одному из постояльцев приходили странно одетые мужчина и женщина. Он подробно описал мне их. Это они.
- Так чего же мы ждем? – неожиданно взревел Лан и уже собрался сорваться с места, но властный отклик Арина остановил его.
- Стой, палач! Ты уже показал мне, как умеешь устранять моих врагов. Давай теперь послушаем советника. Ты ведь не договорил, верно Киу?
- Да, мой господин, вы правы, – ответил советник неестественным для себя голосом. Теперь в нем чувствовалось не привычная робость, а твердая уверенность. Он наслаждался своим триумфом. Никогда прежде советник не был так близок к единоличному лидерству среди придворных.
- Поймать их несложно – кузнец не такой умелый боец, как ученик Абдуллаха. Тебе, мой господин нужно уже смотреть дальше. Если ты убьешь только лишь девушку, эркины поймут. Иноверцам предписана смертная казнь. Но убийство еще одного невинного (ведь для них он невинный) человека может сильно переполошить граждан Энтэля. Народ и без того запуган, а страх порой толкает на самые отчаянные поступки. Каждый из горожан потеряет покой, решив, что теперь нукеры жреца могут безнаказанно убивать всех, кого им вздумается.
Арин не перебивал, терпеливо выслушивая советника.
- Однако я не призываю тебя к проявлению милосердия, мой господин, – продолжил он после короткой паузы. - Я хочу напомнить тебе, что после смерти ученика Абу, муслимы оказались полностью обезглавленными. Единственным кто может повести их за собой, может оказаться кузнец. Даже не смотря на то, что он не верит в их бога. Он – муж дочери имама. Нельзя допустить, чтобы он и его жена остались в живых. А для того, чтобы оправдать его убийство, его нужно в чем-то обвинить. Беглецов нужно схватить, когда они окажутся по ту сторону от городских ворот. Тогда мы объявим народу, что кузнец обвинялся в оказании помощи предателям-иноверцам. Нукеры получат полное право убить Беру, если он не подчинится и не сдастся сам. Таким же образом мы можем поступить и с остальными магометанами. Ведь каждый эркин знает закон: покидая стены города без особой нужды, он лишается покровительства Великого Арина.
Теперь Киу умолк. Лан, понимая свое нынешнее положение, уже боялся что-либо говорить. Оба сановника ждали решения жреца, который обдумывал слова своего советника.
- Да будет так, как сказал советник – постановил, наконец, правитель. – Ты, Киу, приставишь к каравану людей. Пусть не спускают с него глаз. А ты, Лан подготовишь своих нукеров. Можете выступать сразу после захода. Надеюсь, на этот раз вы оправдаете мои надежды.
- Что мне делать, если пришлые купцы не захотят отдавать нам муслимов? – осторожно уточнил Лан.
- Можешь перебить всех, кто поднимет оружие на моих воинов. Для верности с тобой пойдет Киу. Его ум приносит государству больше пользы, чем твоя сила.
И снова, будто острым лезвием провели по незажившей ране гиганта-палача. Лан лишь заскрежетал зубами, но заставил себя послушно кивнуть. Посмотреть в этот момент на торжествующего советника у него не было никаких сил. Жрецу же, как выяснилось, показались недостаточными душевные страдания, которые испытывал его верный слуга. Он решил свалить его намертво: