Страница 97 из 118
Но только не этот дом.
Кусты под окнами разрослись плотной стеной, колючие ветки царапают мою оголенную от жары кожу, но мне все равно. Я уже не чувствую боль так ярко, она стала для меня чем-то необходимым, совершенно нормальным. Неотъемлемым атрибутом существования.
Я взбираюсь по пожарной лестнице так же, как и полгода назад, подтягиваюсь на руках к окну второго этажа, ведущему в комнату. Окно приоткрыто, будто здесь и правда ждут незваных гостей, но я знаю, что меня-то уж точно уже не ждут.
Я бесшумно приоткрываю окно шире и оказываюсь в комнате. Пожалуй, это лучший трюк, что я смогла перенять у Томаса за всю свою жизнь.
Адриан сидит ко мне спиной, он настолько задумчив, что не замечает чужого копошения, пока я не оказываюсь в комнате на своих двоих, пока не застываю у окна, тяжело дыша. Он оборачивается, тут же поднимается на ноги. Его глаза округляются, его дыхание становится тяжелее и громче моего, а я, кажется, совсем пропадаю в глубине этого взгляда. Я теряюсь в его глазах цвета океана, в них я ничтожная рыбешка, что больше других хочет выжить, но постоянно захлебывается в накрывающей ее с головой волне.
Я не знаю, как долго мы можем стоять друг напротив друга, замерев, словно античные статуи со страдальческими выражениями лиц. Он смотрит на меня так, будто я призрак, галлюцинация, а я чуть наклоняю голову, передразнивая его манеру, и силюсь улыбнуться.
– Привет, – говорю я наконец, но Адриан не отвечает. Хлопает ресницами, стоит, опершись рукой о стену, будто после моего появления из ниоткуда он с трудом держится на ногах.
Я кусаю губу. Во рту пересохло, комок сдавливает горло, скребет все внутри, а я перебираю тысячи слов, чтобы выбрать единственное, что будет правильным в нашем застоявшемся молчании, и ни одно не подходит на эту роль.
– Адриан, – тихо говорю я, словно молю его о чем-то, мне хочется сделать шаг или два вперед, но я не могу сдвинуться с места. – Ты снился мне каждую ночь. Ты был в моей голове постоянно, ты... ты убивал меня мыслью, одной только мыслью, что я могу больше никогда не оказаться здесь. Я могла никогда не вернуться.
Маленькая девочка Грета. Сильная девочка Грета. Всю меня обволакивает боль, губы дрожат от едва сдерживаемых слез, и руки дрожат тоже, а мне совсем не за что ухватиться, чтобы не упасть.
Маленький мальчик Адриан. Сильный мальчик Адриан. Он подходит ко мне и медленно, будто все еще не веря, что это не сон, берет меня за руки, сжимает мои ладони в кулаки и прячет в своих. Он держит крепко, так крепко и так близко, что я больше не могу сдерживать эмоции, накрывающие меня волной, я закрываю глаза, и уже в следующее мгновение на моих щеках появляются дорожки от слез.
– Почему ты уехал в тот день? – спрашиваю я, задыхаясь.
– Отец приехал на остров, уж не знаю, как он меня нашел, но у меня просто не оставалось выбора. Прости, Грета. Я... – он закрывает лицо руками – моими руками, я чувствую тепло его кожи, ритм его сердца. – Прости меня. Я не думал, что потеряю тебя, я хотел вернуться. Но вас там уже там не было. Я везде искал. Только потом уже ко мне пришла Люси и привела...
– Себастиана.
– Да.
– Ты и представить себе не можешь, что произошло за все это время.
Я не могу говорить. Слова сплетаются в плотный клубок. Я утыкаюсь лицом в рубашку Адриана, я чувствую его запах и на мгновение расслабляюсь. Он отпускает мои руки и зарывается пальцами в мои волосы, крепко-крепко сжимая меня в своих объятиях.
– Я не отпущу тебя больше.
– Я больше не уйду.
Мне хочется раствориться в нем, мне хочется быть с ним единым целым и никогда больше не разделяться. Я хочу провести так всю жизнь, вслепую утыкаясь носом ему в грудь и плакать, а потом улыбаться и ждать, пока на щеках высохнут слезы. Но я отталкиваю его, чтобы посмотреть в глаза.
– Что тебе рассказала Люси?
Адриан хмурится.
– Что ты узнала о своей бабушке что-то важное, нашла адрес и сбежала в Россию, бро...оставив Люси на острове.
Я закусываю губу и отвожу глаза.
Люси подумала обо всем. О том, что новость о Томасе разобьет Адриану сердце и оставила все это мне. Никто из них не решился рассказать Адриану правду.
И у меня тоже не хватает смелости, чтобы сделать это.
Я снова поднимаю глаза и провожу рукой по щеке Адриана. Он чуть наклоняет голову, смотрит на меня внимательно, будто видит во мне это смятение.
– Я люблю тебя, – говорю я слабо, голос и руки дрожат, правда разрывает голову изнутри, и вакуум в животе всасывает в себя все мое тело.
Адриан кладет голову мне на плечо и обнимает за талию. Его дыхание врывается в мое сознание, заполняет все вокруг. Его так много, оно такое громкое, тяжелое, надрывное, что я больше не могу думать о чем-то еще. Я больше не могу быть зацикленной на себе, на своих проблемах. Я забываю обо всем на секунду. В эту секунду что-то разрывает меня изнутри, что-то дикое норовит вырваться наружу, но я старательно сдерживаю его, на что уходят все мои силы.
Его дыхание просто сводит меня с ума.
Но и Адриан тот еще сумасшедший.
– Я думаю о тебе каждую секунду своей жизни, – его голос так близко. Он касается губами моей шеи рядом с ухом, он проводит пальцами по моей талии, я вздрагиваю и пропадаю. Я закрываю глаза, я теряюсь в темноте за опущенными веками, и в моем мире продолжает звучать только его голос. – Больше всего на свете я боялся, что больше никогда тебя не увижу.