Страница 78 из 90
***
Джинни сидела на краю обрыва, озадаченно вертя в руках монетку. На ее лице играла слабая улыбка. Наконец-то Полумна ответила им, и от этого становилось на душе легче. Джинни согнула ноги, положив на них голову. В последние дни она была словно вся на иголках: нападение Пожирателей Смерти, поимка Рона, Гарри и Гермионы, угроза, которая из-за этого нависла над ее семьей. Джинни тяжело вздохнула, пропустив сквозь пальцы волосы. Родители спрятались в какой-то деревушке у старых знакомых, Билл и Флёр остались в отеле «Мушля», о расположении которого Джинни вообще понятия никакого не имела. Она же с братьями перебралась куда-то на окраину Англии, живя в стареньком домике рядом с обрывом, который омывался водами Атлантического океана. Она до сих пор не могла понять, как они остались втроем целы и невредимы, точнее она знала, но сказать об этом братьям девушка не могла. Джинни еще никогда не превращалась рядом с родными людьми, это казалось таким… Неправильным. У нее вновь и вновь всплывало в голове ее спонтанное превращение в кабинете. А вдруг она нападет на кого-то из них? Может Скотт прав? Может им лучше остаться с ним? Джинни вздохнула, обхватив свою голову руками. Она никогда не испытывала к центурмагам отвращение, с первой встречи их было жаль. Отрешенные от мира, но при этом всеми силами пытаются помочь ему во что бы то не стало. Даже когда Скотт был с ними груб, показывая свою власть, даже когда он грозно смотрел на них, заставляя ежиться, ей, все равно, где-то в глубине души было искренне жаль этого мужчину за ужасно сложившееся мнение о волшебниках. Разве они такие плохие? Почему они так считают? В глубине души Джинни понимала, что это все из-за того, что большинство магов считало себя выше других волшебных существ и маглов. Даже она иногда вела себя не совсем корректно с обычным мальчиком в далеком-далеком детстве. Неужели сквибы плохи? Джинни задумалась. Сквибом быть позорно, а отрешенным магом еще хуже. Ужасно, наверное, знать о волшебном мире, но быть в нем белой вороной, подкидышем, какой-то глупой ошибкой. Она вздохнула. Ей нравилось быть центурмагом, этого не скрыть: та сила, которую ты ощущаешь при превращении, уверенность, обострённость всех рецепторов, сияние глаз приносили удовлетворение и власть. Но волшебником ей хотелось быть больше, не потому что это престижнее, вовсе не из-за этого. А из-за того, что она не должна была прятаться, из-за того, что она может распоряжаться своей жизнью сама, из-за того, что ей не нужно никого терять. Не нужно ничего скрывать от родных, придумывать истории о том, что она проползла по полу, когда пыль еще не успела осесть, а количество людей она высчитала благодаря пяти парам ног. По крайней мере, братья от нее на время отвязались.
Карие глаза устремились вдаль, завороженно наблюдая за свинцовым небом. Где-то там спокойная жизнь, где нет места страху, войне, отчаянью. Как же ей сейчас хотелось просто покоя, обыкновенного спокойствия и тишины. Джинни хотела сесть, как раньше, на диван с отцом, увлеченно разбирая какую-то магловскую штуковину, бегать за Роном, пытаясь его догнать, читать очередной роман, зарывшись с головой в одеяло, летать на метле и смеяться с шуток Гарри, а потом весь вечер сидеть в гостиной, готовясь к экзаменам и чувствуя его обжигающее дыхание у себя на шее. Черт! Неужели она так много просит? Гребаная несправедливость! Ну, за что? Джинни хотела еще раз попробовать трансформироваться в мышь, но силы покинули ее, превратившись в бурлящий поток мыслей. Джинни долго осваивала этот образ, еще находясь в Хогвартсе, но у нее так и не получилось отточить этот навык достаточно хорошо. Она поднялась с травы и поплелась в дом, ссутулившись. Братья, наверняка, еще записывают свой выпуск, надо бы послушать. Девушка зашла в шаткий деревянный дом, чуть ли не наткнувшись на посудину полную воды. Конечно же, они могли починить крышу этого дома, но сейчас у них были совершенно другие заботы. Прогнившие доски скрипели от каждого шага, а запах сырости, если честно, слегка раздражал: тут было слишком много влаги. Казалось, что этот дом вот-вот развалится, превратившись в груду мусора. Джинни прошла на кухню, обойдя старый, ядовито зеленый, грязный диван, сморщившись. Она всегда так делала при виде этого ужаса, по другому не назвать: облезлая ткань была липкая от какого-то пойла, крошки забились под обивку, слой пыли покрывал диван, а деревянные ручки потрескались. Девушка зашла на кухню, увидев на столе кучу аппаратуры, пергамент, чернила и троих парней, которые говорили в микрофон, жестикулируя.
— И под конец хотелось бы напомнить всем держаться друг друга. Чем больше волшебников будет ходить вместе, тем больше шансов у нас не попасть на глаза Сами-Знаете-Кому, — говорил Ли, читая текст с пергамента, который лежал на деревянном шатком столе.
— Ах да! — воскликнул Фред, заприметив в двери Джинни. — Все участники Отряда Дамблдора, у которых сохранился фальшивый галеон — носите его с собой. Если вы увидете на нем комбинацию из восьми девяток, знайте — Гарри Джеймс Поттер проник в Хогвартс. Я думаю, вы понимаете, какие тяжкие сейчас там времена и такое сообщение может означать лишь одно — войну.
***
Невилл шел по лесу, спрятав в карманы руки. На голове у него был капюшон, а на лице застыло задумчивое выражение. Последние новости чуть ли не выбили его из колеи. Как оказалось, Гарри, Рона и Гермиону поймали Пожиратели смерти где-то в лесу вместе с Дином Томасом. Как их вообще там нашли? Настроение не поднимало и то, что на семью Уизли объявили охоту как раз таки из-за этого глупого инцидента в лесу. Чем они вообще думали? Невилл остановился, запустив в волосы руку. Слишком глупая ситуация, он бы даже сказал, что через чур. Единственным лучиком света в этом дурдоме было послание от Полумны. Его облегчению не было предела, когда она написала им после четырех месяцев молчания. Парень сполз по столбу дерева, сев на землю. Вокруг все расцвело, впрочем, как и каждый год. Невилл криво улыбнулся и провел рукой по цветам и зеленой траве. Удивительно, никакие изменения во всем мире не могли изменить природу, словно она вовсе была не частью этой вселенной. Зато какие-то ошибки и проступки могли испортить отношения людей раз и навсегда. Он до сих пор думал о поступке Ханны, и сердце болезненно сжималось от такого предательства. Когда он ехал назад в Хогвартс, узнав только на платформе, что Джинни не сможет приехать в школу из-за сложившихся обстоятельств, хаффелпафка подошла к нему в поезде, смущенно опустив глаза в пол.
— Невилл, нам нужно поговорить, — ее голос был тихим и хриплым. Ученики проходили мимо них, расходясь по купе поезда, который уже на полной скорости мчался в Хогвартс.
— Нам не о чем разговаривать, и мне нужно в туалет, — пробурчал Невилл, пытаясь пройти мимо нее, но она загородила ему проход.
— Прошу, выслушай меня! — умоляла она, судорожно вздохнув. — Я не могу спать, вспоминая тот случай в Выручай комнате. Я хочу все исправить, наладить общение…
— Ханна, так не выйдет! — перебил ее парень, запустив в свои волосы пальцы. — Пойми, уже не будет как раньше! Никогда уже не будет как раньше! Я не смогу общаться с тобой так же! — его голос дрогнул, а на скулах выступили жвалки. Он взъерошил волосы, засунув руки в карманы джинсов.
— Возможно, если ты меня выслушаешь, то поймешь, — тихо прошептала девушка, смотря на пальцы своих рук, она не могла взглянуть ему в глаза.
— Сомневаюсь, что я вообще, когда-либо, тебя пойму, — холодно отрезал Невилл, облокотившись спиной об стенку поезда.
— Где Джинни?
— Тебе это действительно интересно? — он удивленно выгнул брови.
— Да, я дорожу вашим общением, — сказала Ханна, а затем хмыкнула, понимая насколько глупо это звучит.
— Даже тебе стало смешно от этой фразы, — парень криво ухмыльнулся, оглядывая девушку с ног до головы. Она, как всегда, была красивой. И почему у нее до сих пор нету парня? От этой мысли Невилл нахмурился, наклонил набок голову. — Разве ты не общаешься с Эрни?
— Общаюсь, просто… — она вздохнула, заломив руки. — Я не хочу вас терять.
— Зачем же ты тогда все это делала? — в голосе Невилла звучало непонимание.
— На моем месте ты поступил бы точно так же, — тихо произнесла Ханна, что было ошибкой, так как парень сразу же встрепенулся, окинув девушку грубым взглядом.
— Неужели, ты думаешь, что я, когда-либо, сделаю плохо тебе? Неужели, ты думаешь, что если так поступила ты, то так бы поступили все?! — в его голосе звучало некое отвращение. — Я верил тебе! Мы верили тебе! Но тебе ведь плевать, верно? Ты хочешь быть хорошенькой вне зависимости от обстоятельств! Тебе нравится манипулировать людьми?
— Нет, конечно же нет! — впервые за все это время она взглянула ему в глаза, и Невилл немного оттаял, видя в них искренность. — Я действительно совершила ошибку! Ужасную ошибку, но… — она тяжело вздохнула, посмотрев в окно поезда. — Но для тебя это не имеет никакого значения, ведь так?
— Что именно?
— Тебе не важно, почему я поступила именно так, — хрипло сказала Ханна, опустив взгляд на свои пальцы. — Невилл, если… Если тебе нужна будет помощь, скажи мне, я помогу!
— Ты достаточно уже помогла, — он не смог скрыть иронии. — Извини, но я не нуждаюсь в ней.
— Я не сомневалась, — она тяжело вздохнула.
— У тебя ведь есть Макмилан, чего тебе еще нужно? — его голос слабо дрогнул.
— Я хочу исправиться. Даже если мы не будем никогда общаться, я хочу искупить свою вину. Я знаю, ты не станешь мне никогда верить, да я и не прошу! Просто, позволь прикрыть тебя, если тебе это понадобится, — она опять посмотрела в оливковые глаза парня. — Ты остался без своих лучших друзей, тебе нужна помощь в любом случае!
— Ханна, послушай, — Невилл взял ее за плечи, от чего она непроизвольно вздрогнула. — Я не понимаю, зачем тебе все это нужно, возможно, ты переживаешь или еще что-то в этом духе, но прошу тебя не надо. Я простил тебя давно, но я не могу быть с тобой таким же открытым, как и раньше. Я понимаю, что ты сделала это для своего же блага…
— Нет! Все было далеко не так! Ты ничего не понимаешь! — быстро сказала Ханна, но Невилл продолжал, словно не услышал ее слов.
— … И я не виню тебя в этом. Это твой выбор, я не могу на него повлиять. Не думаю, что ты способна помочь мне или же защитить, потому что ты будешь думать только о себе. Я никогда не понимал эгоизм и не хочу. Давай останемся просто знакомыми хорошо?
— Ты считаешь меня эгоистом?
— А разве это не так? — парень не смог удержать удивления в своем голосе. — В противном случае ты бы подумала о нас, разве нет?
— Я… — Ханна тяжело вздохнула, с трудом отведя взгляд от парня. От него пахло проливным летним дождем — бодрящий аромат, который вперемешку с мужским одеколоном завораживал. — Я не могу ответить точно на этот вопрос, — она высвободилась из объятий Невилла и пошла прочь.
Парень до сих пор не мог понять, что она имела ввиду. Порой ему казалось, что Ханна ведет себя куда таинственнее, чем Полумна. Может он был слишком груб? Но разве она этого не заслужила? Невилл взъерошил волосы, смотря на траву возле своих ног. Он не хотел ее чем-то обидеть или зацепить, да и прокручивал он ситуацию с предательством у себя в голове во время каникул раз десть точно. Зачем она так поступила? Может стоило ее выслушать? А толку? Невилл представить себе не мог, что должно было такого произойти, чтобы он смог поступить так же, как и она. Парень вздохнул, достав из внутреннего кармана письмо от своей бабушки. Она гордилась им, впервые. Его лицо озарила слабая улыбка, а на душе стало тепло. Неужели он действительно чего-то стоит? Невилл снял с себя куртку и закатал рукав кофты, вновь смотря на выступившие от напряжения мышцы. Он изменился после того, как стал центурмагом. Щеки стали меньше, скулы более выраженными, в глазах были огоньки, сам он вытянулся, а живот уменьшился в несколько раз. Ему это действительно нравилось. Невилл поднялся, сжав в руке свою куртку. Он поплелся вверх по холму, уверенно ступая по весенней земле, которая только стала прогреваться под первыми лучами солнца. На его щеке был синяк, губа была разбита, а бровь рассечена. Не сладко ему вчера пришлось, убегая от Амикуса и Алекты, которые норовили его догнать и убить. У Невилла все еще в ушах звучал вкрадчиво мягкий голос Амикуса, который тихо говорил ему после первого урока защиты от темных искусств, когда все вернулись в школу после Пасхи:
— Не думай, что я не знаю, какую игру вы затеяли, — его глаза горели адским пламенем. — Не вздумай даже заикнуться о Скотте — он мой, — выплюнул Амикус, тяжело дыша Невиллу в лицо. — Твоя бабуля у меня на мушке, один прокол, один маленький выкрутас, и она труп. Хотя нет, — он задумался, жутко ухмыляясь, — думаю, роль психа ей подойдет куда лучше. Теперь будешь наведывать не только своих родителей, но и старуху.
Со злости Невилл тогда врезал ему, сверкая яро глазами, которые отлили светло-зеленым оттенком. Больно ему было потом, когда Пожиратель испытал на нем парочкой «Круцио» во всей его красе. Невилл схватился рукой за ребра от одной лишь мысли. Как бы странно это не звучало, но он не жалел о своем поступке, так как получил этот идиот по заслугам. Невилл давно хотел врезать ему за Полумну, за Джинни, за невинных детей, над которыми он издевался, за бедных учителей, за Хогвартс, который по его милости превратился в черт знает что. Единственное, за что он очень сильно испугался — это за свою бабушку, потому что Амикус сдержал свое слово. На следующий же день, когда парень, побитый и невыспавшийся, выбрался из своей кровати, Симус тут же сообщил ему, что Долохов напал на его бабушку, успешно загремев в больницу Святого Мундо. Порыскав в своих карманах, гриффиндорец тогда вручил Невиллу письмо, похлопав довольно по плечу. Парень пару раз моргнул, заметив, что оказался уже возле палатки Скотта. Ничего себе! М-да, мысли умеют затягивать в размышления с головой. Он вновь взъерошил свои волосы, смотря на ткань палатки.
— Ты что-то хотел спросить? — послышался слева голос, и Невилл, испугавшись, подпрыгнул. Черт, нельзя быть таким бесшумным! Парень уставился в салатовые глаза мужчины, которые, как всегда, видели все насквозь. По крайней мере, так казалось. Скотт был одет в темный свитер, потертые свободные джинсы и кроссовки. На скулах была видна трехдневная щетина, которую он не удосужился сбрить. — А где рыжая девчонка?
— Да, я хотел поговорить, — парень пропустил сквозь пальцы каштановые пряди волос. — У меня возникли проблемы. Точнее у нас.
— Что такое?
— Амикус хочет убить меня, потому что я не готов играть по его правилам, и он это понимает, — произнес Невилл, засунув в карманы руки. — Мне приходится прятаться в школе от него и его сестры, потому что они открыли на меня сезон охоты.
— Тебе негде жить? — Скотт нахмурился. — Могу предложить тебе одну палатку, она находится в самом конце…
— Нет, не нужно, — сказал парень, а потом поспешно добавил. — У меня есть некоторые дела в школе, к тому же вам нужно быть уверенным в том, что Амикус не нападет на вас снова. Мне есть где жить, — на самом деле Невилл просто не хотел оставлять своих друзей в беде. Тем более, кто будет проводить кроме него сборы ОД? Он быстро откинул мысли о Ханне, раз за разом проговаривая себе, что она предательница. К чему тогда нужен был весь этот разговор?
— Ты прав, — Скотт коротко кивнул. — Тебе точно не нужна помощь?
— Нет, все в порядке. Я хотел поговорить с вами по поводу Джинни.
— Джинни?
— Да, такая рыжая, дерзкая, неуправляемая девчонка, примерно такого роста, — Невилл дотронулся пальцем до шеи. Скотт фыркнул.
— Что же с ней не так?
— Проблема в том, что на ее семью недавно напали, и она не может вернуться сюда, — произнес Невилл, заметив, как глаза Скотта стали холоднее прежнего.
— Разве она не может прятаться как и ты? — в голосе мужчины было недоверие.
— Нет, потому что ее бы поймали еще на вокзале Кингс-Кросс, — парень покачал головой. — Я не хотел бы, чтобы вы использовали… Эм… Как это называется? Ну, свою силу, вы понимаете о чем я, — Невилл неловко перемялся с одной ноги на другую. — Если ее поймают… Ее могут убить, понимаете?
— Она твоя девушка? — выпалил Скотт, от чего Невилл опешил.
— Нет, с чего вы взяли? — спросил он, придя в себя.
— Просто ты так переживаешь за какого-то знакомого, — Скотт был поражен.
— Вообще-то она мне друг, — парень сказал чуть резче, чем сам того хотел. — Очень хороший друг, по крайней мере, она для меня сделала намного больше, чем кто-либо. Я не хочу, чтобы с ней что-то опять приключилось. Вы сказали, что мы можем обращаться к вам за помощью. Это моя просьба.
— Хорошо, как говорится: «зуб за зуб, глаз за глаз, жизнь за жизнь», — мужчина тихо хохотнул, а затем поправил свитер так, словно ничего и не было. — Ладно, надеюсь, что ты в безопасности, а за подружку свою не переживай, я ее и пальцем не трону. Я не такой зверь, как ты думаешь.
— Намек на то, что волки не такие животные, как и все? — Невилл ухмыльнулся, сложив на груди руки.
— Можно и так сказать, — Скотт ухмыльнулся в ответ. — По крайней мере, я наполовину человек.