Страница 38 из 106
Из кибитки нас никто не выгнал, и спать мы снова легли все вместе.
Утром я чувствовала себя гораздо лучше, чем накануне вечером. Надев дорожный костюм, заплела волосы в тугую косу, выполнила все утренние гигиенические процедуры, проверила раны гнома и эльфа, быстро поела и была готова отправиться в путь.
В отряде орков тоже шли приготовления к отправке. Вождь подошёл к нам, когда парни ещё доедали свой завтрак. Поприветствовав друг друга, он обратился к Петросу, правильно считая, что он у нас главный.
– Шаман, все твои воины поедут в моих повозках, а я сяду в кибитку вместе с Ивануэлью, хочу с ней поговорить.
Я обрадовалась, про себя, его словам: «все твои воины», ведь мог бы уже присвоить нас и сказать: «все мои воины». Не дав ответить Петросу, сама, по привычке и потребности не быть в стороне, влезла в разговор:
– Все, кроме гнома и эльфа, они ранены и нуждаются в покое. Гном останется в кибитке, будет лежать на верхней полке и никак не помешает нашему с тобой общению, – с убеждённостью в Голосе сказала я, не собираясь оставаться с Вождем наедине. – А эльф, несмотря на своё ранение, будет управлять нашим ящером, потому что, кроме меня и него это сделать не может никто.
– Я согласен, – неожиданно без возражений ответил Вождь. Интересно, это мой Дар так на него действует или Вождь способен идти на уступки? - Но насчет ящера, думаю, что ты меня обманываешь, поэтому, вначале, я сам попробую управиться с ним, – с недоверчивой усмешкой, добавил он.
Вождь сел на скамейку погонщика и, не найдя управляющих ремней, нагнувшись, схватился за запряжные ремни и с силой дёрнул. Шер от того обращения распластался пузом и всеми четырьмя лапами на земле. Тогда Вождь, снова дернув, громко недовольно рыкнул. Ящер в панике подскочил, прыгнув в сторону, отчего кибитка чуть не завалилась на бок, её успел подпереть плечом и удержать, рядом стоящий Маркус.
– Ладно, разберусь потом, – сказал недоумевающий Вождь и, уступив место Такисарэлю, зашёл в кибитку. Он свободно, широко расставив ноги, уселся на нижней полке, под полкой Рона. Я села напротив, решив, что при не восстановившемся полностью резерве, буду пользоваться Даром только тогда, когда надо что-то просить Вождя или защищаться.
Мы, молча, рассматривали друг друга некоторое время. Что меня так вчера напугало в нём? Он спокоен, не пытается до меня дотронуться, не говоря уж о чём-то большем, в глазах читается интерес, что вполне понятно.
После долгой паузы, Вождь начал меня расспрашивать. Вначале лично обо мне, иногда ставя своими вопросами в тупик или поражая своей неделикатностью. Что я ем и пью, сколько времени в сутки сплю, как часто мне нужно мыться, как долго могу петь, какие такни и одежду предпочитаю, снимаю ли я свою одежду на ночь, и если да, то в чём сплю? Как выучила орочий, когда я встретилась и подружилась с каждым из своих попутчиков, отдаю ли предпочтение кому-либо из них? Из какой я семьи, был ли уже у меня мужчина.
Я, стремясь установить доверительные отношения, старалась не возмущаться некоторыми его вопросами, не удивляться и, по возможности, быть откровенной.
Он дважды испытал настоящий шок, когда выяснил, что моя мать иномирянка, и когда узнал, что я, несмотря на юный возраст, уже была замужем, и сама решила расстаться с мужем, а тот меня не удержал.
Потом его интерес стал более общий. Что такое Эльфийский Лес, какие опасности в нём существуют? Сколько лет живут эльфы, воюют ли друг с другом, как устроены поселения, как организован быт? Что такое магия, можно ли ей научиться и какие преимущества она даёт? Как узаконены отношения между мужчиной и женщиной? Что представляет собой верховная власть эльфов?
Ясное дело, что тут уж, я рассказывала ему не обо всём, исходя из интересов своего народа. Старалась, чтобы у него сложилось впечатление, что мы умные, сильные, высокоразвитые, владеющие магией помогающей в быту и в бою, самодостаточные, способные постоять за себя. Только, конечно, умолчала, и о катастрофической малочисленности своей расы, и о своём Даре, и об истинных целях прихода в Орочью Степь.
Кое-какую информацию он воспринимал с недоверием, что-то его удивляло, что-то восхищало, что-то вызывало ироничную усмешку. А вот то, что я считала самым слабым местом в моём рассказе, что в Степи мы оказались по воле орочих Духов предков, Вождь воспринял, как само собой разумеющееся, продемонстрировав мне одновременно и критичный ум, и детскую наивность.
Когда его вопросы ко мне иссякли, он захотел поговорить с Роном. Рон спустился вниз и сел на моё место, а я, забравшись наверх, заняла место гнома. Этот опрос был гораздо короче, было видно, что гномы заинтересовали орка значительно меньше, чем эльфы. И только информация о том, что гномы и эльфы общаются и взаимовыгодно торгуют, заставила его надолго задуматься.
Уже ближе к вечеру, заканчивая свои расспросы, он, задрав голову вверх, спросил меня:
– Есть что-то, что тебе особенно хотелось бы получить?
– Что ты имеешь в виду? – вновь спускаясь вниз, и садясь рядом с Роном, спросила я, не поняв его вопрос. – Сейчас или вообще?