Страница 24 из 106
– Детка, ты вчера произвела на всех неизгладимое впечатление. Даже твоему Учителю никогда не удавалось добиться такого эффекта, - после взаимных приветствий, с радостью и гордостью за меня, сказала Еваниэль.
– Однако, – остановил её похвалу Эдмунизэль, строго глядя мне в глаза, - если речь не идёт о жизни или смерти, ты не должна ни при каких обстоятельствах доводить себя до истощения, опустошая свой резерв Силы. Пообещай мне это!
– Ладно, обещаю, – неохотно согласилась я, вспоминая, какой восторг я сама испытывала, полностью отпустив свой Голос на свободу.
– Хорошо. А теперь, пойми, в Орочей Степи тебе ничего подобного делать не надо. Ты не должна вызывать у орков фанатичное почитание, иначе, тебя никто оттуда не выпустит, а посадят в клетку. И ты не должна их деморализовывать или перевоспитывать, это тебе, все равно, не под силу. Надо только произвести на них благоприятное впечатление, вызвать доверие, и в нужный момент этим воспользоваться. Для этого можешь расходовать четверть резерва, максимум треть в особых случаях. Ты же чувствуешь объём своего резерва?
– Чувствую. Только иногда забываю контролировать, – уныло призналась я.
– Вот, значит, на это тебе и надо обратить особое внимание. Три дня отдыхай, восстанавливай резерв. А потом, придётся всё снова повторить, не используя Голос на полную мощность, не сокрушая сознание всех вокруг.
Наше следующее выступление, как и требовал Эдмунизэль, прошло спокойно. При умеренном количестве зрителей, которым наша орочья программа, по понятным причинам, менее интересна, чем эльфийская.
Петрос остался доволен нами, только попросил из нашего репертуара убрать две песни из трёх о романтической любви. Ему особенно понравилась песня о Шамане, воспевающая тяжёлый и опасный труд шамана, на благо сородичей. И песня, направленная против рабства, где говорится о том, что ты никогда не станешь рабом, если сам не будешь брать в рабство других.
Когда всё необходимое для похода на орочий материк было собрано, упаковано и распределено, был назначен день выхода. Этот день совпадал и с уходом из Асмерона сменного отряда воинов Дозора. В этот дозорный отряд, всеми правдами и неправдами, попытался попасть Лазарэль. Но Эдмунизэль не позволил ему идти с нами, мотивируя это тем, что я должна быть спокойна, это для меня сейчас жизненно важно, а в его присутствии я буду нервничать, выясняя с ним отношения. Сам Эдмунизэль намеревался идти с нами и остаться в Дозоре до нашего возвращения из Орочей Степи, а рвущейся пойти с ним Еваниэли клятвенно обещал, что будет с ней регулярно связываться по амулету связи.