Троюродный дядя

–  Чай?

Я бы отказалась, но увидела орехи. Глаза как-то сами собой скосились, я затопталась на месте. Ну, обязательно смеяться?  Я почти обиделась, он даже лицо руками прикрыл, так смешно.

–  Садись, у меня еще целый час есть.

Я подумала, что столько мне орехов не съесть, но гордо промолчала. Вдруг съем.

–  Давай поговорим. Где ты живешь?

–  У себя нельзя? Надо на факультете?

–  А ты определилась?

–  Мне интереснее артефакты, но если поступлю, если, конечно, поступлю, хотела бы и целительство факультативом.

–  Или наоборот?

–  Ой, да, или наоборот. А скажите, целителей обычно больше поступает?

Ректор присел рядом, глаза его смеялись, он пытался держать лицо, но не получалось. Он не знает, что самая страшная проблема  человечества – это проблема выбора. Может быть, это и всех рас касается.

–  Лера, к целителям поступает больше, и мы набираем три группы каждый год. К окончанию подходит одна группа, примерно треть от поступивших.

–  А в группах около двадцати, как у нас?

–  Нет, бывает и гораздо больше, и меньше. Артефакторов добирается до окончания тоже треть, а набираем одну группу. Целителей требуется всегда больше, но к окончанию Академии сам спрос для выпускников уравнивается. Требования жесткие, и там, и там.

–  А я, в принципе, могу остаться в своих комнатах? Сэнсэй же уходит с сентября.

–  Я тоже хотел, чтобы ты на моем факультете осталась жить. Мы кого-нибудь подселим. Всегда есть нечетные девочки, практически, на любом факультете. Через три дня экзамены. Завтра ты еще думаешь, весь день, а к вечеру должна дать мне ответ. Хорошо?

–  Хорошо, а программу для поступающих можно взять в приемной?

–  Держи, вот для целителей, для артефакторов, для бытовиков возьмешь?

–  Нет!

–  И на творческий не надо?

–  Не надо!

–  Я понял. Отнести тебя?

–  Спасибо, нет, дойду.

–  Беги.

–  Спасибо!

В вазе орехи кончились, очень уж маленькие растут в этом мире, у нас больше по размеру, на Земле.

А в приемной и не было никого, наверное, и сэнсэя нет. Я пошла в библиотеку, к кристаллам. Села в уголок, развернула программы, положила их рядом.

Так. Совпадение почти полное:

Основы бытовой магии.

История Элании.

Основы магической защиты.

Основы физической защиты.

Разница в одном  экзамене:

У целителей – травы миров Содружества.

У артефакторов – камни и металлы миров Содружества.

Да…

Конечно, травы я знаю лучше, да и в камнях сложно меня запутать. Взяла металлы, два кристалла. В одном – обзорная лекция по металлам в мирах Содружества, в другом – свойства и особенности металлов при магическом воздействии.

Пошла в комнаты. По дороге поняла, кажется, все ж я иду на артефактора. Вообще, учиться легче на целителя, вокруг все целители. Можно спросить, уточнить. Но рука потянулась к металлам. И свойства металлов, применительно к артефактам, так интересны!

Три дня до экзаменов, и ответ надо дать завтра.

В комнатах никого нет, а на столе  лежит серебряная карточка, на ней написано:

«Дорогая моя крестница, ждем тебя 10-го, в 12.00, в Храме, все наши будут, за тобой зайдет магистр Рональд» и подпись Иван, Анелия.

 Вот так! Быстро! Десятое уже завтра.

Я так рада за него, отец не успел создать свою семью. А ректор ничего не сказал. Как всегда.

Утром заглянула Ксения:

–  Лера, как ты?

–  Все хорошо, Ксения Александровна, не ожидала даже, вы ж с октября обычно?

–  Специально, к Ивану с Амелией. Еле подарок выбрала!

–  Питерский?

–  Питерский! Шикарные фужеры! Как раз к столу! А в чем ты идешь?

Это она переключает тему явно, понимает, что у меня денег на подарок нет, но я сделала артефакт, уснула почти в семь утра, но сделала!

–  Наверное, надо в платье идти?

–  Да, лучше в платье. Какой цвет у тебя будет?

–  Не знаю, но платья у меня есть. Целых шесть, я только в одном еще была, в зеленом. В основном,  они нежных цветов, пастельных, но есть и яркое.

–  Давай сразу выберем?

–  Хорошо.

Я удивилась, что за недоверие. Но промолчала.

Вытащила два платья, с зеленым оттенком и сиреневым. Сиреневое чуть ярче.

Она походила вокруг, подумала, сказала – в сиреневом! А в зеленом могут и в кафе не пустить, в нем ты будешь еще юнее.

Я пожала плечами, хорошо. В кафе не знаю, пойду ли, после наших походов. Пусть ректор решает. А то подставлю всех под удар, не желая.

Платье мне действительно нравилось, нарядное, но не вызывающее. Волосы подняла, артефакт- заколка едва заметно замерцал в тон платью. Туфельки, сумочка, все неплохо, но все-таки можно чего-то добавить. Положила  свой подарок в сумочку, опять подошла к зеркалу. На Земле я старалась смотреть передачи о моде, о косметике, как правильно ею пользоваться. Фыркать, как подружки по школе, я не торопилась. Понимала, что отец мне ничего не посоветует. У девчонок есть мамы, старшие сестры, а мне самые простые вещи надо выяснять самой. И советы косметологов – макияж должен быть, но при этом почти незаметным, мне казались верными. Для меня по крайней мере. Яркий макияж возможен только на эстраде, но там уже и законы другие. И все-таки сегодня праздник, хоть мы и идем в храм. Подумала и нанесла чуть-чуть тон у глаз. Посмотрела. Глаза стали выразительнее, взгляд приобрел глубину, а в целом – законченность образа.

Получилась девушка, худенькая, да, но высокая, спокойная, достаточно взрослая, у которой все в порядке, отец!

Магистр появился в тот момент, когда я пошла к двери. Как почувствовал. Легкий стук – я открыла дверь. И даже залюбовалась им. 

Очень высокий, идеально сложен, в меру широкие плечи обтягивает парадный мундир теоретиков, белый с серебром. Черные, слегка волнистые волосы, образуют небрежную шапку волос над высоким лбом. Такие же черные соколиные брови вразлет были бы резковаты, но теплые карие глаза и иногда мальчишеская проказливость на подвижном лице смягчают властное выражение. Наверное, с возрастом он может приобрести суровую монументальность, его будут бояться. Красивый у меня дядя. Даже очень. Оборотень. Оборотни все красавцы.

‍