Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 5 из 66



-О чём ты? - насторожился Григорий.  

Он смотрел на монаха, как тот уставился в сторону тропы от дома. Тропа вела через густые заросли леса как раз к лугу у деревни, о котором монах упомянул. Лишь подпустить к себе веру, что там может и стоит та, о ком думал, не смел...

-Ты нездоров? - вопросил Григорий.

-Она стоит, укутавшись в шаль... Ей холодно... Больно. Ей было больно... Очень больно,... долго, - сказал монах, не сводя глаз с тропы, что вызвало у Григория ещё большую тревогу.

-Давно ты не говорил о видениях, - поднялся он.

-Беги, - ответил монах. 

Григорий попятился к выходу сначала медленно, а потом и побежал по тропе прочь от дома, всё дальше, дальше, наполняясь надеждой, желанием, чтобы так всё и оказалось. Выбежав из леса, он резко остановился. Его взгляд сразу нашёл стоящую на холме женщину. 

Её распущенные волосы трепал ветер. Заметно было, как холодно ей, в том тонком оборванном платье, в тонкой шали стоять здесь. Лишь сила надежды на может какое спасение заставляла ещё держаться и ждать.

-Зина?... Не может быть, - прошептал Григорий.

Он смотрел на неё. Она глядела в его сторону, прижимая руки с шалью всё крепче к груди. Сняв шляпу, Григорий медленно стал подходить к холму, а с каждым его шагом убеждался в том, что видит перед собой давно пропавшую любимую. 

Точно так же она убеждалась в том, что глаза не врут... Это он... Это её возлюбленный, судьба с которым так жестоко развела, разлучила, но всегда хранила надежду, что может когда и появится шанс повстречаться. Теперь вот время настало. Он поднялся на холм, где она стояла, не смея сделать шага дальше, чтобы самой добраться до домика лесничего.

Григорий видел в её глазах, что знала любимая о его возвращении, читал, что пережила она довольно многое, дабы добраться сюда, и душа заныла от пронзившей боли...

-Ты искал меня, - прошептала Зина, а в глазах дрожали подступившие слёзы.

-А потом ты оставила записку, чтоб не искал и простил, - ответил Григорий, а в голосе услышала милая все: и разочарование, и тоску, и боль.

-Меня заставили оставить ту записку, - закрыв глаза, чтоб не разрыдаться, молвила она. - Я так давно к тебе шла...

-Два года, - прослезился и Григорий.

Зина открыла глаза и пошатнулась. Ноги, казалось, теряют силу стоять. Подхвативший её за талию любимый с тревогой прижал к себе.

-Я сама, - невольно произнесла она сразу.

Они смотрели в глаза друг друга и молчали ещё немного. Будто прошли века, жестокие века перед глазами.

-Он увозил нас, я пыталась убежать с сыном, но... Он отобрал малыша, а меня толкнул в обрыв, - вдруг призналась Зина. - Он забрал твоего сына...Нашего сына.

-Сына... В обрыв, - повторил за нею Григорий.

-Меня нашли фермеры, - заплакала Зина, всё ещё стараясь сдерживаться. - Я думала никогда не смогу снова ходить... Я до сих пор плохо хожу. Мне больно. Хромаю.

-Зиночка, - крепко обнял любимую Григорий, не вынося больше слушать обо всём, что она пережила.

Нестерпимая боль терзала его душу. Он плакал вместе с нею и шептал:

-Прости, милая, родная... Если бы я знал... Я даже не знал, где искать тебя... Прости... Зиночка. Зиночка. Зиночка...

Выйдя из леса, монах остановился и смотрел на них, жарко обнимающихся, не желающих отпускать друг друга теперь никуда. Опустил он печальный взгляд и дождался, когда они всё же заметят его. Зина заметила, испуганно вздрогнув, и тут же успокоилась:

-Это Авель? - вопросила она.

-Да, - вздохнул Григорий. - Он и увидел, что ты здесь... Видение у него было.

-Я жила здесь всю зиму у одной старушки в деревне, ждала, когда ты вернёшься, - сказала Зина. - Именно её ты просил присматривать за домиком в лесу.

-Я был далеко, на службе. Да и зимой здесь трудно жить, - признался милый, поддерживая за талию, помогая ей аккуратно ступать, пока спускались с холма да шли к Авелю.

-Доброго пути вам, - поклонился им сразу монах.

-Ты уже покидаешь нас? - удивился Григорий, и тот улыбнулся:

-Я говорил, пора в путь мне, а тебе, Гриш, - достал Авель из кармана монету и вложил ему в руку. - Советница в дорогу... Не обманет, коль спросишь чего.

-Мой сын, наш сын, - с надеждой смотрела Зина, будто Авель был последней надеждой услышать ответ на желанное...