Страница 23 из 40
Я вскрыл коробку и с удивлением обнаружил чертову кучу обуви. Туфли, какие-то тапки, кеды… Кеды Касси. Кеды из детства.
Я остолбенел и вскрыл другую коробку.
Ее вещи. Нижнее белье, носки, колготки. Платья, юбки, свитера…
Я отшатнулся от шкафа, внезапно все осознав.
Она и не собиралась никуда сбегать. Она все решила. Кассиопея давно хотела уйти из этого мира – поэтому она так себя вела.
Углубиться в эту мысль мне не позволил звонок в дверь. Я бросил рассеянный взгляд на часы над каминной полкой и опешил: уже пять?! Секунду назад было вроде бы три. Я опустил взгляд на коробки и осознал, что переворошил все вещи Касси. Они даже не пахли ею. Пахли заплесневелой, отсыревшей тканью, которая длительное время лежала в замкнутом пространстве.
Вновь звонок в дверь.
Я очнулся, засунул коробки назад в шкаф, прикрыл дверцы и отправился открывать. То, что это Габс не было почти никаких сомнений – если только часы не врут. Этот тип всегда летит на всех парах, если речь идет обо мне. Еще с самой школы он приходил на каждое родительское собрание вместо родителей, вечно занятых собой.
Я распахнул дверь, и Габс тут же просочился внутрь квартиры даже не глядя на меня. Он зол? Расстроен? Он все знает?
- Сейчас, Изи, - отрезал он, резко оборачиваясь ко мне. Я даже не успел слова вставить, а он уже обрывает меня. Я закрыл дверь на замок и цепочку и обернулся к брату. По сравнению с ним я чувствовал себя улиткой – каждое движение и каждая мысль – все в три раза медленнее обычного.
Габс продолжал решительно смотреть на меня:
- Ты должен будешь выслушать меня, Изи. Больше не позволю тебе прятаться.
Я тяжело сглотнул, чувствуя в горле ком. Отлично, кроме этого чувака, помешанного на Эбби и гиперзаботе обо мне, у меня никого не осталось.
И его не останется, когда я поведаю ему свою историю.
- Я тоже должен кое-что рассказать тебе, – произнес я бесстрастным тоном. На ватных ногах проследовал к дивану. Присел и дождался, когда Габс, с его вечно встревоженным лицом, присядет напротив.
Когда он выжидающе посмотрел на меня, я почувствовал, что дыхание перехватило и слезы подступили вновь. Стыдно и раздражающе. Я сжал переносицу двумя пальцами, затем шумно вздохнул и обратил внимание на брата. Его брови превратились почти что в одну; глаза стали огромными – если бы я приблизился, точно увидел бы там свое мерзкое, ненавистное лицо.
- Я убил Кассиопею. – Слова, которые я сотни раз произнес в своей голове, впервые озвучил вслух и они больно ударили в солнечное сплетение, разом вскрыли все вены. Кровь хлестала не переставая, пока Габс с тем же лицом смотрел на меня. – Несколько дней назад я убил Касси. На складе.
Я ожидал чего угодно – что Габс присядет рядом и начнет меня успокаивать, или что вызовет полицию, или позвонит в скорую и попросит прихватить разом смирительную рубашку, или даже скажет что-то типа «Я уже все знаю». Я ожидал чего угодно, но не этого.
Его лицо разгладилось; глаза стали еще больше и вроде бы увлажнились. Он открыл рот, собирая сказать нечто, и так три раза – то ли не мог ухватить мысль, то ли дыхания не хватало.
Потом он, наконец-то, выдавил: