Страница 33 из 90
Когда с приветствиями было покончено, Майя с чемоданом заняла место в Тамариной комнате, а мама побежала на кухню ставить чайник и доставать из буфета сладости, вновь обретённая родственница наконец заметила, что в квартире есть кто-то ещё:
– Привет, это ты Тамара? Я тебя сразу и не узнала!
– Богатой буду! – хмуро ответила Майе троюродная сестра.
– Я думала, не застану тебя. Ты же переезжаешь к своему бойфренду. А почему у тебя плохое настроение? – невинно хлопая глазками, осведомилась Майя.
– Представляешь, куда-то потеряла сумочку от «Шанель»! – воскликнула Тамара.
– Сочувствую! Если найдется, я сразу же тебе сообщу, и ты обращайся по любому поводу, – заверила гостья.
– Ладно, я уезжаю, искать уже нет времени, – с деланной озабоченностью произнесла Тамара, схватила свои сумки и поволокла их в прихожую. Она хотела переодеться, но передумала.
– Может, сходим в клуб, а то я здесь никого не знаю, – протянула Майя вслед Тамаре.
– Да, конечно, как только, так сразу. Всем пока!
– Майечка, идём пить чай! – донеслось из кухни.
Когда Тамара со своими сумками выползла из подъезда, к её немалому удивлению, такси уже стояло. Она подошла к водителю и спросила: «Вы свободны?». Молодой мужчина ответил вопросом на вопрос: «А вы Тамара?» Услышав утвердительный ответ, он предложил: «Садитесь, сейчас ваши вещи положим в багажник. Меня зовут Павел. Дилер попросил отвезти вас к нему домой. Сам он сейчас не может этого сделать. Я его друг». Тамара тут же позвонила своему парню и, прояснив ситуацию, села в машину.
– А вы его друг, я вас раньше не видела!
– Я до сегодняшнего дня тоже не знал, что у Дилера есть девушка.
Они приехали довольно быстро. Дилер поблагодарил своего приятеля и внёс сумки в квартиру. Тамара сняла верхнюю одежду и обувь в прихожей, прошла в комнату и села на диван, подвернув ноги. Дилер не спеша ходил взад-вперёд. Молчание длилось уже второй десяток минут. Первым нарушил тишину Дилер:
– Почему ты заранее не сказала? Я бы сам за тобой заехал. И что это за кукла?
– У меня было мало времени. Это троюродная сеструха, я боялась…
Дилер подошёл к трёхлитровой банке, постучал пальцем по стеклу, привлекая внимание игольчатой мышки, и сказал: «Урсула, "скажи, что я её люблю, Без неё вся жизнь равна нулю"[30]». Хвостатая завозилась в ответ.
– Дилер, ты не понимаешь, на меня столько всего навалилось: сначала работа, потом проблемы в отношениях, тебя я знаю всего два месяца, теперь и мама меня видеть не хочет…
– «Это страх, там где страх, места нет любви»[31].
Тамара сжалась в комочек и закрыла лицо руками. По щекам текли слёзы.
– Хватит цитировать, – попросила она.
– Тась, не обижайся. Я сразу сказал, что про работу надо рассказать. Ничего ужасного в этом нет. Далее. Твои так называемые отношения – это вообще одна большая проблема. Про меня ты знаешь главное – я тебя люблю и всё для тебя сделаю. У тебя ещё будет возможность в этом убедиться. По поводу мамы. Я совсем один. У меня никого нет, кроме тебя. Так бывает. Нужно смириться с этим, и ценить то, что есть.
Тамара потихоньку вытерла слёзы, улыбнулась и сказала: «Ты такой мудрый, Петя». Дилер вздрогнул, но ничего не сказал. «Прости, оговорки по Фрейду, моя мама всё время тебя так называет, как я ей сказала, и я уже привыкла», – пояснила она. «Хоть горшком назови, только в печь не ставь», – пробормотал Дилер и вышел на кухню.
– Я и забыла, у меня для тебя подарок есть, – вспомнила Тамара и тоже пошла на кухню.
– Правда? А что там? – спросил Дилер, заглядывая в пакет.
– С началом лета! Только оно послезавтра.
– Спасибо, мне очень нравится. С кошками мне ещё никто ничего не дарил.
– Только я так и не поняла, как ты узнал, что именно сегодня именно в это время я буду вынуждена переехать к тебе. Эта Майка припёрлась раньше, чем планировалось.
– У меня свои методы работы с молодёжью, как говорилось в одной рекламе. Когда-нибудь ты всё узнаешь. Главное, чтобы потом ты об этом не пожалела. Зря ты раньше не позвонила, давно бы уже приехала. Ты всё ещё мне не доверяешь? – нахмурился Дилер и, положив пакет на подоконник, повернулся к Тамаре спиной и стал увлеченно рассматривать крону дерева, росшего неподалёку, как будто это было реликтовое растение, занесенное в «Красную книгу».