Страница 24 из 90
Она ждала Дилера, а когда он, поставил поднос с пивом и едой на пластмассовый стол, и сел напротив нее, она заметила на нем серебряную подвеску в виде маленькой прямоугольной таблички на серебряной же цепочке. Тамара удивилась и спросила:
– Это иконка твоего святого?
– Нет, я не крещёный, – ответил Дилер, – это подвеска с изображением руны «Перт». Несколько лет назад я писал курсовую по скандинавской мифологии, увлёкся – жуть! Тогда и купил. Носил долго. Потом снял. Сейчас решил снова надеть. Мне вчера курсовую по «Старшей Эдде» заказали с культурологического – весь день сегодня этой темой занимаюсь. Я и руны сам сделал…
– Ух ты, как здорово, – воскликнула Тамара, – а что такое «Перт»?
– Ну, «Перт» – это загадка, судьба, знание, доступное лишь немногим, это удача, интуиция, глобальная мистификация, необходимая для выигрыша, блеф, если хочешь, мужество идти на риск, путь по дороге перемен, – пояснил Дилер.
– Есть ли хоть что-нибудь, чего ты не знаешь? – улыбнулась Тамара.
– Ах ты моя валькирия, – засмеялся Дилер, – кстати, у меня сегодня даже руны с собой, подожди. Он достал из своего рюкзака чёрный бархатный мешочек, стянутый чёрной атласной лентой, аккуратно положил на стол, раскрыл и попросил: «Вытащи, пожалуйста, одну руну».
– Ой, – смутилась Тамара, – ну ладно. Она запустила руку в мешочек и почти сразу достала оттуда деревянную шайбочку, покрутила её и отдала Дилеру со словами «на ней ничего не написано». Дилер молча забрал у нее самодельную руну, рассмотрел, положил в мешочек, а мешочек – в рюкзак и только после этого сказал:
– А это, дорогая моя, руна Одина. Знак того, что всё возможно, всё может поменяться, поворот судьбы на триста шестьдесят градусов, чистая энергия, в которой есть и жизнь, и смерть, и начало, и конец, и прошлое, и настоящее, и будущее. Не ожидал, что ты вытащищь именно её…
– Я, наверное, неправильно тянула, – объяснила Тамара.
– Чёрт, совсем забыл, – воскликнул Дилер и тут же снова полез в свой рюкзак, – у меня для тебя подарок. Достав небольшую красную бархатную коробочку, Дилер сел рядом с Тамарой и вручил ей презент. Это оказались серебряные серьги в виде крыльев ангела, выполненные в технике скань. Тамара ахнула, а Дилер спросил:
– Если нравится и ты позволишь, я сразу вдену их в твои ушки, я где-то слышал, что ходить с проколотыми ушами и без сережек – плохая примета.
– У меня есть золотые, всё забываю надеть, – оправдалась Тамара, – вот и хожу так, давай, если это прилично в общественных местах.
Дилер исполнил то, что собирался, немного полюбовался результатом, а потом сделал то, что намеревался уже давно, и ему было решительно всё равно, прилично ли это в общественных местах. Он нежно поцеловал Тамару и, ощутив отклик от неё, остался доволен всем произошедшим.
С неохотой Дилер отсел на свое место и произнёс: «Ну, шаурма уже наверно остыла, а пиво нагрелось». Тамара лишь смотрела на него и улыбалась. Домой они шли, чувствуя себя шестнадцатилетними подростками.
А вот двадцать восьмого числа случился крайне неприятный инцидент. Субботним утром Дилер обнаружил на кухонном столе конверт. Как всегда чёрный и как всегда с красными буквами на белом листе. В послании значилось: «28 апреля, Вокзальная площадь, 5, 19.00». «Вот уроды, – подумал Дилер, – уже день в день начали информировать». Из кухни он прошёл в ванную, поскользнулся на полу и больно ударился головой о стену душевой кабины. «Это мне за уродов», – решил Дилер.
Однако, до вечера было ещё долго, отменять ничего не хотелось, и ближе к пяти часам Дилер в тёмно-серых только что выстиранных и выглаженных джинсах, в новой светло-серой рубашке и в серой куртке отправился в сквер на встречу с Тамарой. О конверте он уже успел забыть.
В седьмом часу, когда уже начало смеркаться, и облака на небе приобрели тёмные очертания, Дилер с Тамарой никого не трогали, гуляли в сквере возле набережной, радуясь недавно зашедшему весеннему солнышку и почти растаявшему снегу.
Вдруг Дилер почувствовал резкий толчок в правый бок и чуть не налетел на Тамару, которую держал за руку. «Поскользнулся», – пробормотал он и высвободил руку, но продолжил идти. Однако следующий толчок отшвырнул его в сторону, по меньшей мере, на метр. Дилер чудом удержался на ногах.
«Тась, сколько времени?» – спросил он, побледнев. «Без двадцати семь», – ответила она. Дилер улыбнулся как-то по-идиотски и неожиданно спросил: «Ты без каблуков?». «Без», – ответила Тамара, для пущей уверенности бросив взгляд на свои ботинки. «Тогда побежали», – воскликнул он.
«Что?» – спросила Тамара. Она не поняла, зачем надо было куда-то мчаться, но Дилер уже сильнее сжал её руку и ускорил шаг. «Ну, скорей же!» – повторил он. И они понеслись, что было сил, огибая удивлённых прохожих. Дилер почти летел, однако Тамара не отставала. Она бежала профессионально, ступая только на носки. Она сама высвободила руку, удобнее взяла сумку, чтобы ускорить движение, и дала дёру вслед Дилеру.