Затмение

Я умею играть лучше, чем «хорошо». Я множество раз обыгрывала старого герцога и его друзей, которые собаку съели на «Знаменах», но сегодня мне никак не удается сосредоточиться. Потому что карта идет дурацкая. По истечению шести Кругов подготовки у меня слабенькая атака, но зато хорошая оборона. Не самый скверный расклад, но совершенно не то, что нужно для реализации моего плана. Грубо говоря, я наверняка выдержу атаку любого из четырех игроков, но вот атаковать самой лучше и не пытаться — это будет чистое самоубийство.

Поэтому моя роль за столом весьма уныла: я методично отбиваю попытки сунуться на мою территорию, прикрываясь пехотой и восстанавливая павших в бою воинов картами лечения и поддержки. А все самое интересное происходит между тремя мужчинами: пожилым князем, молодым графом и Ривалем. Ривалю неимоверно фартит: он блестяще проводит атаку за атакой, легко находит у соперников слабые места и выстраивает умопомрачительные комбинации. Правда, почти все они очень рисковые, но удача у него в кармане.

Первым из игры выбывает князь. Он недовольно ворчит о том, что в пору молодости фортуна его баловала, но без сожаления сдвигает в сторону принца стопку золотых буйволов и оставшиеся карты. Тысяча золотых буйволов — такой была ставка. Огромная сумма, но за игорным столом не играют на расписки, только на «живую» монету.

Мысленно прикидываю свои шансы выстоять против графа, который недвусмысленно косится в мою сторону. Конечно, ни он, ни принц не считают меня достойным соперником, зато мои карты им обоим очень бы пригодились. Потому что хорошая атака всегда проиграет хорошей атаке и хорошей же защите. Иногда игроки предварительно договариваются между собой действовать за одно, чтобы «раздеть» более глупых соперников, но для подобного нужно полное и безоговорочное доверие друг к другу. Ничего такого, естественно, сейчас нет и в помине. Сегодня мы играем каждый за себя.

Собираюсь с мыслями, пытаюсь предугадать, кто нападет первым. Граф — наверняка. Риваль будет разыгрывать какой-то дерзкий план. Блиц, наверняка: немного укрепит тылы и бросит все силы на соперника.

Блайт сдает по три карты и объявляет начало двенадцатого круга. Я с грустью поднимаю то, что сдала судьба — наверняка опять лекари или лучники.

Генерал. Рыцари. Темная сущность Разрушения — карта, аналогов которой в колоде нет, потому что она «бьет» любую армию без права возврата.

Моргаю, поднимаю взгляд на Блайта — и почти физически ощущаю, как воздух вокруг нас сгущается. Мир замирает: Риваль и граф застывают, тонут в серой дымке, и лишь мы с Блайтом смотрим друг на друга. Замедленный ход времени над нами совершенно не властен. Белобрысый подпирает щеку кулаком, и я замечаю цепочку за воротом его рубашки.

— Ты мне подыгрываешь?! — возмущенно шепчу я. Происходит настоящая чертовщина, но пока я не хочу об этом задумываться.

— Понятия не имею, о чем ты, сладенькая, — насмехается он, лениво постукивая колодой по столу.

— Я настолько жалкая? — спрашиваю потухшим голосом.

Ну конечно, именно настолько. Нет, хуже, чем «настолько». Иначе, почему мои противники за игорным столом смотрят на меня, как волки на хромого кролика? Они знают, что я им не соперница, поэтому просто игнорируют. И будут завоевывать, словно невинную деву, а не как хитрого военачальника.

Я никогда не была тщеславной. То есть у меня грандиозные планы, но что плохого в том, чтобы вернуть принадлежащее по праву рождения? А сейчас чувствую себя просто отвратительно: совершенно точно, мне никак не выиграть у этих двух и не загнать Риваля в долговую ловушку. То есть, я бы не выиграла, если бы не последние три карты. С генералом, тяжелой конницей и Разрушением я легко растопчу обоих. Но ведь это… не честно?

— Ты выглядишь слишком соблазнительно, сладенькая, — охрипшим голосом говорит Блайт. — Я замучился сидеть в компании остолопов и собственных озабоченных фантазий. Разделай обоих, бери за яйца принца и поехали испытывать твою чудесную кровать, а?

Я краснею. Просто полыхаю, словно грешница на костре. Порядочной таллине не пристало испытывать все те чувства, которые клокочут во мне в ответ на его откровенное признание, но это сильнее меня. Сопротивляться сумасшедшей притягательности белобрысого поганца просто невозможно.

Но я кладу карты на стол и подталкиваю их в сторону Блайта.

— Думаешь, я продаюсь?

— Все продаются, сладенькая герцогиня.

— Не я, Блайт.

— Ты проиграешь, — говорит он чуть глухо, и карты растворяются прямо у меня на глазах.

— Это всего тысяча буйволов. Тысяча, которую я должна бы заплатить за твои услуги. Считай, что я в них больше не нуждаюсь.

Время ускоряется, и меня немного ведет в сторону, словно я попала в воздушный водоворот. Усидеть на месте тяжело, но Риваль неожиданно приходит на помощь: срывается с места и ловит меня за миг до падения. Вот так, за секунду я оказываюсь в объятиях наследника короны, который смотрит на меня блестящими черными глазами и с неподдельной тревогой в голосе спрашивает:

— Ты в порядке, Дэш?

Все-таки он хорош. Очарование, замешанное на дерзости, в оболочке красивой внешности. И он уже был моим женихом. И хоть тогда мы были детьми, Риваль умел увлечь меня настолько, чтобы мысли о его опасном дяде отступали на задний план.

— Немного закружилась голова, — отвечаю с благодарной улыбкой.

— Я прикажу завтра же прислать к тебе придворного лекаря, — говорит он тоном настоящего принца: лучше даже не пытаться возражать.

— Спасибо, Ваше Высочество.

Риваль улыбается и, помогая мне сесть, украдкой шепчет на ухо:

— Давай обыграем этого зазнайку, а выигрыш поделим пополам? Моя атака и твоя защита — он обделается от безысходности.

Я даже не раздумываю — дарю ему незаметную улыбку и Риваль, усадив меня в кресло, склоняется, чтобы поцеловать пальцы. Надеюсь, я не совершаю ошибку, но это даже лучше, чем планировала. Обыграть принца и взять его в «долговой плен» — хороший план, но сделать его своим союзником — идеально. И пусть все начнется за игорным столом.

В трех моих картах провиант, восстановление и лучники.

А Блайт сидит за столом ровно, словно струна, его голова опущена — и белоснежная челка закрывает лицо до самого носа. И мне плевать, что за выражение за ней скрывается. Правда, плевать. Я пришла играть и выиграть — и не уйду без победы.

[1] Зеро — сдающий карты за игорным столом. Объявляет начало и конец Круга (партии), уточняет правила, если в этом есть необходимость и выступает в роли судьи в спорных моментах.

глава 17

— Мы выиграли по тысяче буйволов!

Риваль хватает меня на руки и кружит, словно до упора заведенная юла. Приходится изо всех сил схватиться за его шею и уткнуться носом в грудь. Граф сидит на стуле и смотрит на нас пустыми глазами, наверняка пытаясь понять, когда же мы успели договориться.

— Дэш, ты чудо, — улыбается Риваль, осторожно ставя меня на ноги. — Умная, красивая, не боишься рисковать.

— Это же всего тысяча буйволов, — отмахиваюсь я. — Победа рука об руку с принцем стоит куда больше.

Он приподнимает бровь, и я киваю, подтверждая, что сказала именно то, что хотела сказать.

— У меня тоже есть тысяча буйволов, — громко и насмешливо вклинивается в наш триумф Блайт. — И если ровно столько стоит полапать герцогиню Аберкорн, я согласен заплатить хоть сейчас.

Ладони Риваля все еще у меня на талии, и он тут же убирает их, недвусмысленно кладет правую руку на рукоять меча. Лицо Блайта все еще скрыто за челкой, но на губах играет хищный оскал. Он медленно встает из-за стола, скрещивает руки на груди.

— Я бы не советовал бросать мне вызов принц.

— Извинись перед герцогиней, — рокочет Риваль, — пока я не превратил тебя в решето.

— Какая громкая и бесполезная угроза.

Боги, неужели Риваль не видит, что его просто дразнят?