Темные желания

Я сделала последний глубокий вдох и направилась в другую жизнь. Пока шла к своему будущему мужу, мы не могли не улыбаться друг другу. Это было так глупо, мы столько вместе, но этот момент для пары всегда будет особенным. Он сближает. Вся жизнь после любви врозь — сближает. 

— Друзья, — начал говорить священник. — Мы были приглашены сюда сегодня, чтобы разделить с Майклом и Стейси этот важный момент в их жизни. В течение нескольких лет они были вместе, их любовь и понимание крепли и зрели с каждым днем, и сейчас они решили связать свои жизни в качестве мужа и жены.

Мы с Майклом переглянулись и, улыбаясь, прошептали друг другу:

— Я тебя люблю. 

— И я тебя люблю. 

—  Семья — это общество в миниатюре, от целостности которого зависит безопасность всего большого человеческого общества. Мужчина, который любит женщину очень сильно, просит ее выйти за него замуж — то есть изменить свое имя, бросить работу, рожать и воспитывать его детей, ждать его, когда он приходит с работы, переезжать с ним в другой город, когда он меняет работу. Трудно представить себе, чего бы он потребовал от женщины, которую не любит. И все-таки, брак — это долгое плавание в тесной каюте. Согласны ли вы, Майкл Вудс, взять в жены Стейси Фостер? Почитать и любить ее в горе и в радости? В богатстве и бедности? В болезни в здравии, пока смерть не разлучит вас? 

—  Согласен, —  твердо ответил Майкл, не отводя от меня взгляд. — Я женюсь на тебе, потому что люблю. И еще по многим причинам, например, когда ты просыпалась до рождения нашей дочери, ты медитировала, отжималась, качала пресс, выпивала чашку кофе и отправлялась на часовую пробежку, в то время, как я тратил час, чтоб скатиться с кровати. Потому, что ты до сих пор заставляешь чувствовать себе живым. Каждый раз я думаю, что умираю, и лишь благодаря тебе, не могу сделать этого до конца. Ты причина всей моей жизни. Ты приносишь в одно мгновение больше счастья и радости, чем многим людям пол мира. Ты такая красивая. Твои волосы всегда хорошо пахнут, и когда я мерзну, то в первую очередь укрываю тебя. 

— Согласны ли вы Стейси Фостер взять в мужья Майкла Вудса? Быть ему опорой и радостью? Горечью и счастьем? Любить его, несмотря ни на что? Поддерживать его и идти с ним по жизни плечом к плечу? Быть матерью ваших детей, пока смерть не разлучит вас? 

— Согласна, —  ответила я, смотря в ответ на Майкла, решая сказать ему те слова, что говорила священнику. — Против тебя был весь мир. Против тебя была я. И я простила тебе все — предательство, хамство, нелюбовь, обиду, смерть и убийство невинного. Я простила тебе безразличие, пусть даже наигранное. Разве можно все прощать? Но я простила. Я переступила через все это, потому, что ты приносишь мне гораздо больше счастья, чем страданий. Плохо жить я и сама могу, но с тобой все всегда хорошо. Начиная от утра, и заканчивая нашим ребенком. С тобой я научилась контролировать свои перепады настроения, не повышать голос, даже когда плохое настроение, перестала сравнивать себя с другими и ненавидеть свои недостатки, принимая их. И самое главное, не то, что я начала любить тебя в определенный момент, а в том, что влюбилась в саму себя. Я начала гордиться собой, и тем, чего я достигла, благодаря своей семье, тебе, и самое главное — самой себе. Потому, что, кто бы не помогал, все делала на самом деле я, и только ты помог понять мне это. Я благодарна тебе за жизнь, которую ты дал мне после встречи с тобой. 

— Объявляю вас мужем и женой. С этого дня и во веки веков. Можете поцеловать невесту. 

Заиграла музыка, и девочки начали хлопать в ладоши. Эстель бегала, разбрасывая лепестки с корзинки, и я услышала голоса своих подруг, которые все это время были на связи. Ева утирала слезы, а я улыбалась, когда Майкл притянул меня к себе и впился поцелуем в мои губы. 

— Я так долго ждал этого, —  поднял мой муж меня на руки. —  Надеюсь, ты сменишь фамилию. 

— Ни за что, — засмеялась я, когда Майкл начал кружить меня. — Это придется тебе еще полжизни отрабатывать. Я люблю тебя, Майкл, — поцеловала я его еще и еще раз. — Я действительно люблю тебя.

Не было никакой грандиозности. Мы впятером отправились в ресторанчик и поужинали. Эстель задула свечи, как в день рождения, просто потому, что хотела это сделать, а мы смеялись, вспоминания всякие истории из прошлого. 

Позже, мы направилась в Парк Гриффинов. Он оказался просто огромным. Тут более 1700 гектаров зрелищных газонов и нетронутых ландшафтов. Оказывается, это самый большой муниципальный парк с дикими зонами в США. Тут можно как полюбоваться пейзажем, так и для более активных есть трассы для хайкинга длиной где-то в 50-53 мили. Обсерватория, в которой можно посмотреть на звезды через самый известный в мире телескоп. Мы разбили лагерь, плавали, и Майкл нашел себе какую-то компанию для игры в гольф, а я с Эстель каталась на пони. С приходом ночи, нам не хотелось домой, и хоть Эстель спала, мы с Майклом носили ее на руках по местам, которые когда-то она узнает на картинке. Прошлись по Аллеи славы. Вход на Аллею совершенно свободный, и, если вам повезет, вы сможете даже понаблюдать за установкой новой звезды. Посмотрели внешне на китайский театр TCL, который принимал на красной дорожке десятки самых известных артистов планеты. Познакомьтесь с древними животными в La Brea Tar Pits, правда парк был уже закрыт и внутрь мы не попали. Но мамонта и саблезубых тигров, мы все равно смогли разглядеть. Мы обязательно вернемся в это место, ведь в этом музее представлено огромное количество ископаемых Ледникового периода. Говорят, раскопки на территории музея продолжаются до сих пор, что позволяет постоянно добавлять новые экспонаты к существующим экспозициям. Конечно, мы могли просто остановится на аллее Universal и затеряться в огромнейшем количестве ресторанов, магазинов, ночных клубов, кинотеатре под открытым небом и в общем развлечений, которые возможно в другой день взяли бы верх, но не сегодня. И не в этом путешествии. И уже под утро, идя по пирсу в Санта-Монике, видя их горы, Майкл обнимал меня за плечи, а Эстель лежала у него на груди, и вот уже сколько часов кенгурушка спасала нас. Нет, мы не хотели оставлять ее, и на самом деле она ни на мгновение не сделала эту поездку неудобной или менее прекрасной. Этот ребенок приносил нам счастье всегда, и эти месяцы, этот день, и это мгновение не было исключением. Когда-нибудь она станет взрослой, но эти воспоминания я запомню. Мы будем сидеть с Майклом, возможно, смотря на белый заборчик. Я буду кататься все еще на лошади, а он играть в гольф, и пройдя очередной раз мимо гостиной, мы посмотрим на десятки фотографий, развешанных в той комнате, которая сейчас лишь в моем воображении, и сердце наполнится любовью и нежностью, потому что я прожила этот момент, и в нем было непередаваемо много счастья.