Страница 126 из 139
— Когда приедете, где собираетесь жить? — спросила Долорес.
— В смысле? — не поняла я вопрос. — Мы как бы живем в доме моих родителей. Или я не поняла вопроса?
— Там жила ты. И скорее всего, ты будешь искать работу, и бабушка пришлась бы вам кстати.
— О нет, дорогая, — засмеялась я. — Хорошие отношения с родителями могут быть только в том случае, если вы с ними не живете.
— Я запомню, — улыбнулась Ева.
— Я люблю вас всех, девочки, но я собираюсь уехать и всех вас бросить на какое-то время. — Я говорила и видела, как на их лицах появляется улыбка. — Месяца-два я не собираюсь никогда из вас видеть. И показать миру все свои туфли.
— У тебя же их максимум три пары, — качала головой Эмили, и понимая, что весь наш разговор — повод рассмешить их.
— Вот именно. Как только я обую эти три пары, сразу вернусь обратно.
— Одна?
— Нет, красотки, — погладила я живот Эмили и Донны. — Вместе со своим плохим воспитанием.
Я не любила прощаться, и когда обняла каждую, отправилась к машине, не оборачиваясь. Лишь взглянула в зеркало заднего вида напоследок, и тронулась к месту. Наверное, вся эта история с самого начала, как я встретила их, как мы начали общение, как начали встречать мужчин, которые уходили или оставались — заслуживает на Оскар.
Я ходила по супермаркету и покупала всякие ненужные безделушки, такие как патчи или гель, который могла купить на каждой заправке. Просто думала, а как я проснусь завтра? Что изменится? Высплюсь ли я? И имеет ли эта поездка смысл? Имеем ли мы перспективу отношений?
И вот придя домой, в конце концов, я собрала лишь два чемодана, и смерив взглядом Майкла, сказала:
— Давай постараемся выжить.
— Мы постараемся, — улыбается он мне. — Как я могу позволить, чтобы что-то случилось с женщиной, которая потрясающая по меркам человеческих женщин?
— Ты подлиза, — засмеялась я. — Я подумала...
— Думаю, нам пора выезжать, — перебил меня Майкл. И это было лучшим, что он мог мне сказать.
Я села в машину, пристегнула ремень безопасности и улыбнулась. Как однажды сказал сам Майкл: «Самой желанной улыбкой. В этой улыбке хотелось утонуть и хотелось ее целовать. Она почти мрачная красота. Но ведь мрачность, это то же самое, что дикость. А дикость — это всегда красиво». Дальше мы проехали почти три часа, не говоря ни о чем. Я периодически поворачивалась к Эстель, а с ней не было никаких проблем. Этот ребенок был идеален, но правда лишь в дороге. Она смотрела в окно, порой проваливаясь в сон на какое-то время. Наблюдать за Майклом со стороны было так непривычно. Нет, я часто это делала, но дорога — это другая обстановка. Это другое время и другой воздух. Я знаю, что такое любовь, ведь я ни на кого не смотрела так, как на него.
«Ты и я — идеальный сценарий для душевных терзаний и мук.
Я два раза как гуманитарий, не просёк твоих точных наук.
Ты меня обжигала глазами, я тебя ревновал, как умел.
Мне друзья каждый день говорили: «Между вами сплошной беспредел».
Но когда ты в руках засыпаешь, я смотрю в потолок и не сплю,
Ты моя, ты отлично все знаешь, что люблю тебя, очень люблю.
Мы как будто из разных галактик, яркий свет и кромешная тьма,
Теоретик и псих полупрактик, две души и одна голова.
Мы с тобой идеальная пара, сумасшедший кармический сбой.
Как бы там нам судьба не мешала, я не выживу рядом с другой.»
— Ты знаешь нашу первую остановку?
— Нет, — отвечаю я, улыбаясь ему. — Но я точно хочу в Брэнсон. Там есть музей Титаника, и я хочу там побывать.
Затем я включаю музыку, и она заполняет пространство. В моей голове конечно крутятся мысли, зачем я делаю это? Что будет? Вдруг мы посмотрим друг на друга по-другому и больше не захотим быть друг с другом? Как бы то ни было, я не хочу, чтобы он исчез. Я люблю его, пусть и не знаю какого именно человека в нем. Я не могу жить, как все. Не могу сидеть на одном месте и воспитывать ребенка. Ходить на работу пять раз в неделю, и выходные проводить на детской площадке. И самое потрясающее, что может быть в таком путешествии, это никуда не спешить. Ты можешь передумать и уехать в другую сторону. Можешь остаться в одном месте на неделю, или проехать его вовсе. У тебя есть как бы план. Но по сути лишь желание.
Нам необходимо было проехать 789 миль до Чикаго, а потом еще 2,5 тыс. миль до Лос-Анджелеса. Конечно да, мы могли бы лететь самолетом, но тогда это было бы не то путешествие. Тогда и половины эмоций мы бы не испытали. Майкл проехал 10 часов за рулем, и мы решили снять отель. Наверное, в другое время мы точно оказались бы в luxury номере, но в этой поездке мы договорились быть именно путешественниками. То есть, мы снимали номера при дороге, у которых была занавеска в душе, и то слава богу, и ели в придорожных забегаловках. Нет, ребенок не мешает, отвечу я сразу, если вы спросите. Заселившись в номер, первое что мы сделали - приняли душ. Переоделись. Майкл покормил Эстель, и не знаю, как это случилось, но я просто вырубилась на кровати в полотенце. Проснулась я, накрытая одеялом, когда Майкл спал, обняв Эстель, словно боялся, что она вот-вот исчезнет в этой «непривычной для него обстановке». Когда она почувствовала какое-то движение на кровати, открыла глаза и молча смотрела на меня. Она давала возможность поспать своему отцу, и я достала ее из кольца его рук, и, одев в комбинезон и футболочку, решила сходить за кофе. Мы покинули номер, и, взяв меня за руку, она спрашивала за каждую птичку и камушек, что это такое. Я улыбалась, отвечая на ее вопросы. Я купила две чашки кофе, несколько сендвичей в дорогу, воду, соки и печенье для Эстель. У нас не было необходимости закупать продукты, так как каждые несколько километров были старые лавки или маркеты. На самой территории гостиницы можно было позавтракать. Я взяла суп пюре для дочери и несколько свежих сендвичей для нас с Майклом.