Страница 89 из 93
Ему тяжело. И я знаю почему. Он не хочет вновь тревожить старые раны, не хочет вникать в их отношения с отцом и пытаться всё наладить. Его измотала эта ситуация. Слишком в ней много боли и потрясений. Он боится вновь услышать от отца что-то ужасное и снова обжечься. Но Гриша сильный, я давно это поняла. Поэтому мы сейчас сидим здесь, и он готов всё решить раз и навсегда.
- Видишь ли... - видимо, не зная с чего начать, неуверенно произнёс Демьян Григорьевич. Он виновато отводил взгляд, и некоторое время собирался с мыслями. - Тогда когда твоей мамы не стало, я чувствовал себя виноватым в её смерти. И чувствовал вину перед тобой. Мне было тяжело смотреть тебе в глаза и проводить с тобой время.
Вот оно что... Наверное, это кошмарно думать, что по твоей вине умер любимый человек.
- Господи, - прошептал Гриша. - Да я никогда ни в чём тебя не винил!
- Ты нет, а я себя да, - досадливо произнёс мужчина и расслабил узел галстука. - Если бы в тот день мне не понадобились эти чёртовы лекарства...
- Не продолжай, - оборвал отца Григорий. - Я понял. А что же случилось потом? Позже ты вёл себя вполне "спокойно", - последнее слово он произнёс с издевкой, - по отношению ко мне. Чувство вины прошло, и ты начал раздражаться и злиться на меня по идиотским поводам?
Парень начал повышать голос и чересчур нервничать.
- Гриша, - мягко сказала я и взяла парня за руку. Он перестал возмущаться и положил мою руку на своё колено.
- Я злился не на тебя, а на себя, - сдержанно пояснил Демьян Григорьевич.
- Ладно, пусть так, - кивнул Гриша. - Почему ты разрешил бабушке забрать меня? Я про первый раз, когда ты ещё не жил с Оксаной.
- Я решил, что мне нужно время, чтобы прийти в себя, - надломлено ответил мужчина. Его глаза стали печальными и задумчивыми. - К тому же она могла о тебе позаботиться, в отличие от меня. Возможно, это было неправильно, - он тяжело вздохнул и отрешенно посмотрел куда-то в сторону. - Квартира опустела, я всё так же был с головой погружён в работу, но ничего не менялось. В то время в моей жизни и появилась Оксана, и с её появлением я почувствовал себя лучше. Она помогла мне пережить неприятные моменты и забыть о некоторых вещах...
- Быстро же ты, - не удержался Григорий от замечания, которое наверняка давно вертелось у него на языке, но возможности высказаться не было.
Всё тело парня было напряжено, на лице не отражалось ни единой эмоции, взгляд стал тяжёлым. В глазах Григория сейчас столько грусти и обиды, что хочется обнять его, сказать, что всё будет хорошо, ведь я рядом.
- Да, быстро! - с досадой согласился Демьян Григорьевич. - И много раз ненавидел себя за это, изводился чуть ли не каждый день. Трепал свои нервы и Оксанины. Но она помогла мне вернуться к нормальной жизни. Поддерживала, несмотря ни на что. И когда мне стало легче, я решил вернуть тебя назад. Она была только за, но когда ты вернулся... - мужчина замолчал, судорожно выдыхая и прикрывая глаза. В этот момент он напомнил мне Гришу. - Всё время, когда смотрел на тебя, вспоминал мать. Снова становилось больно, возвращалось чувство вины перед ней и перед тобой. Это было невыносимо.
Ему нелегко пришлось, но Гриша... Гриша ведь был ребёнком, который нуждался в отце! Ну, неужели нельзя было хоть как-то себя пересилить? Наверное, это очень сложно. Мне не представить, да я и не хочу.
- Ну, спасибо за честность, - ядовито произнёс Григорий. И я понимаю почему. Его отец почти прямым текстом сказал, что его жизнь становилась невыносимой рядом с Гришей.
- Я говорю как есть, Григорий, - мужчина спокойно отреагировал на слова сына. - С твоим возвращением я понял, что окончательно не простил себя и решил, что тебе будет лучше жить отдельно, пока я не приду в норму. Теперь я понимаю, что совершил ужасную ошибку, был отвратительным отцом. Сделал всё то, чего не следовало делать и поступал с тобой как последний урод, а не отец. Ты правильно тогда мне всё сказал и даже сам попросился к бабушке. А я разозлился за это на тебя, хотя сам думал о том, что тебе у неё будет лучше. Я вёл себя несправедливо по отношению к тебе. И до сих пор сожалею, что ударил тогда тебя. Жалею, что не уделял внимания, что оставил тебя на бабушку и уехал, что долгое время боялся даже общаться с тобой, - признался Демьян Григорьевич и внимательно посмотрел на Гришу. В глазах мужчины нескрываемый страх. Думаю, он боится, что сын его ненавидит.
- Да я и сам не жаждал общения, раз уж на то пошло, - с едва заметной горькой усмешкой сказал Григорий. - Мне не нужен был человек, который вычеркнул меня из своей жизни.
- Никогда такого не было! - твёрдо произнёс мужчина. - Я не вычёркивал. Мне было тяжело...
- А мне было легко? - не дав отцу договорить, перебил Григорий и, отпустив мою руку, подался вперёд, начиная нервно жестикулировать. - Я потерял мать! А вместо поддержки родного отца не получил ничего! - он развёл руки в стороны с яростью глядя на отца, который молча сносил все его упрёки. - Нет, даже не так. Сначала ничего, а потом вообще злость и неприятие! Ты хоть представляешь, каково мне тогда было? Если бы не бабушка, на похороны который ты даже не явился, неизвестно где бы я сейчас был и кем бы вырос!
Я ухватила разошедшегося парня за руку и успокаивающе погладила. Гриша шумно выдохнул, на секунду прикрывая глаза. Я переплела наши пальцы. Не представляю, каково ему сейчас, но лично мне хочется повыть от бессилия и беспокойства. Потому что я не знаю чем помочь Григорию и как сделать так чтобы ему стало легче.
- Мне было тяжело, - продолжил Демьян Григорьевич, не став ничего отвечать на возмущения сына. - Больно так же, как и тебе. Я пытался забыть твою маму и пытался отрешиться от прошлого и начать жизнь заново. Да я этого хотел! - чуть повысил голос мужчина. Он хоть и не показывает, но уверена, тоже сильно нервничает. - Я готов был сделать всё, лишь бы не возвращаться в тот ад, в котором я находился, когда она погибла, - Демьян Григорьевич взял кувшин и налил себе в стакан воды. - Сейчас я жалею об этом, но тогда у меня не получалось здраво мыслить и просто быть любящим отцом, а не эгоистом. Не получалось увидеть, что мой ребёнок тоже страдает, - его голос дрогнул и он выпил воды. На некоторое время воцарилось молчание. - И все эти годы я думал, как попросить прощения, - на секунду мне показалось, что в глазах Демьяна Григорьевича блестят слёзы. Но мужчина не плакал, он вообще вёл себя очень сдержано. - Думал, что мне сделать, чтобы исправить все свои ошибки. Боялся, что ты ненавидишь меня.
Я только сейчас заметила, что напряжена, как натянутая струна, а в груди больно и громко бьётся сердце. Боже, помоги этим двоим.
- Я хотел тебя ненавидеть, не хотел даже думать, что у меня есть отец, - отстраненно ответил Гриша и посмотрел в глаза отцу. - А исправить... - пожал плечами парень. - Ничего не исправишь. Что сделано, то сделано.