Страница 95 из 105
Она не слушала, в ушах еще звучали слова Лычкина: «Прости его, Эв. Мне кажется, все у вас будет хорошо». Сдерживаемые слезы хлынули по щекам. Швырнула зайца в мужа и уткнулась в подушку, испытывая сладость от жалости к себе. Игорь медлил, не решаясь приблизиться, а потом вдруг рванулся, обнял ее трясущееся тело, зарылся лицом в теплые волосы. Ей с самого утра хотелось, чтобы Игорь ее обнял. Сколько Эвелина себя помнила, для нее существовал только этот мужчина. В коридоре послышались шаги быстрых ножек Леры. С разбега дочка бросилась к ним, заставив их разомкнуть руки, чтобы принять её в свои объятия.
Оставшееся время до отъезда в аэропорт, Дружинников слонялся по маленькой двухкомнатной квартире. Отказав Караеву, он еще раз принес Варюшку в жертву. Знал, что никогда не сможет рассказать ни жене, ни дочери о том, что произошло на самом деле. Все, что ему нужно было сделать, вставить блочок в короб, получить деньги и уехать. Но против этого восстала совесть. Достаточно вспомнить Эвелину и ее друга. Если бы умел, молился бы об исцелении дочери, но Дружинников, имея советское детство за плечами, так и не поверил в его существование. В самолете он не мог ни есть, ни читать. Больше всего страшила встреча с дочерью. Момент, когда они посмотрят друг другу в глаза. А вдруг она догадается о его предательстве? Профессор медленно поднялся на третий этаж пешком и открыл дверь своим ключом. Перетащил ноги за порог. Замер. Возвращение предателя. В квартире стоял приятный запах печеного. Не в силах скинуть плащ, прислонился к входной двери и вдруг понял, что против ожиданий здесь не пахнет безнадежностью и слезами. Из глубины комнаты послышался веселый Ирин голос. Ему отвечал совершенно обычный, без примеси горечи или обычного раздражения голос, жены. Раздался смех. Они что, с ума там посходили? Варя может умереть, а они смеются. Он снял ботинки, повесил пальто. Услышав шум, в коридор выглянула Ира. Как он боялся встречи. А она, как ни в чем не бывало, бросилась к нему. Чмокнула в щеку.
- Папа! А мы и не слышали, как ты вошел. – Дочь отстранилась и вдруг повела носом. – Ой, пирог. Мы к твоему приезду готовились. Мам, папа приехал! – Она упорхнула на кухню. – Владимир смотрел ей вслед, удивляясь новой легкости в движениях. Последнее время у нее появилась, несмотря на маленький рост, тяжеловестность в шагах и медлительность. Дружинников все еще топтался в коридоре, боясь, что маленькая, только что родившаяся надежда, безвозвратно умрет.
В коридор выглянула Антонина Васильевна. Принаряженная и радостная. Поцеловала его. Он уже не выдержал, схватил жену за плечи.
- Тоня! Ради бога. Да что с вами?! Почему вы так странно себя ведете?
- Как что? Ты разве не знаешь? Ира же тебе смску послала. Сразу, как узнала. Еще удивлялась, что ты не ответил.
Он вспомнил, что после звонка Караева выключил телефон. Побоялся искушения.
- Да что произошло-то? Я ничего не получал, - он слышал свой тихий дрожащий голос и все еще боялся поверить.
- Ира! – крикнула жена. – Иди сама, расскажи. Отец ничего не знает.
В коридор, снимая на ходу рукавицу-прихватку, выбежала раскрасневшаяся дочка.
Он почувствовал, как защемило сердце. Знакомые термины звучали в этот раз, как музыка. Операция перестала быть необходимостью. Врачи не нашли объяснения неожиданному улучшению.
Дружинников прислонился к стене, думая о созданной им машине, которую уничтожил.
- Так что в твоей поездке не было никакого смысла, - заметила Антонина.
Он послушно кивнул, вспомнив о том, что перед отъездом наугад открыл оставленную кем-то библию и прочитал, как бог велел Аврааму принести в жертву единственного и любимого сына Исаака. Спасибо тебе, Господи за то, что не принял моей жертвы.
В это же самое время Константин Караев после прохождения таможенного контроля сидел в баре. Пил пиво большими глотками, не чувствуя вкуса. Из окна кафе виднелись самолеты. Взглянул на часы. Уже через сорок минут он сядет в один из них и оставит позади Москву. Сбежит. Караев нахмурился, вспоминая Дружинникова. Знал бы, дал ему деньги раньше. Не так уж много просил изобретатель, учитывая, сколько бабла сделано с помощью короба. Жаль, что все так закончилось. Константин прикипел к своему виннерскому клубу и к идее, что он улучшает породу людей. Сделал еще глоток пива и закурил сигарету. На столе завибрировал мобильный, и он увидел наглую рожицу Иры на экране. Вчера он ничего ей не сказал. Не смог. Ему показалось, что она не расстроилась. Легко так попрощалась: мол, валишь, вали. Отшвырнул мобильный в сторону. Допил пиво и заказал виски. Знает ведь, что будет скучать. Ни одна тайка с ее покорностью не заменит эту стерву. Константин допивал вторую порцию, когда объявили посадку на рейс «Москва – Бангкок». Чувствуя себя охмелевшим, он побрел к стойкам регистрации, где уже собралась очередь.