Страница 18 из 105
- Как ты мог решиться на это? Ведь ты теперь так и не узнаешь, кем ты был.
Евгений опустил глаза. Стало стыдно. Все доводы потонули в глазах его спутницы. Она смотрела на него с жалостью, а вовсе не с восхищением. Женя кашлянул.
- Расскажи, почему мы расстались? Ведь мы катались вместе, я это помню.
- Ты получил серьезную травму, но... Наверно, есть какие-то другие более важные вещи, которые ты хотел узнать.
- Мои родители? У меня были родители?
Карина охнула.
- Ты и этого не помнишь?
- Нет.
Молодая женщина инстинктивно прижала руку ко рту. Видимо, для того, чтобы удержать слова, рвущиеся против воли.
- Хорошо. Я буду рассказывать все, что помню. А ты задавай вопросы. Только ведь у меня устаревшие сведения. Сколько лет прошло, как мы не виделись. Я даже не знаю, жива ли твоя мать.
Евгений допил виски, махнул официанту и попросил повторить. Карина заказала еще мартини.
- Может, поешь? – мягко спросила она, рассказав ему о том, что она помнила.
- Кусок в горло не идет. Значит, моя мать меня не очень-то и любила, - заметил Евгений, пытаясь оправдаться.
- Как ты можешь так говорить?! – возмутилась Карина. – Конечно, она любила тебя, но по-своему. Человек посвятил свою жизнь, чтобы вырастить тебя, а ты его стер из памяти. Надо же было такое придумать!
В десять часов позвонила Эвелина. Хотела знать, где он пропадает. Лычкин сослался на деловую встречу и вдруг понял, что не хочет возвращаться в квартиру, которую называли домом. Она никогда не была домом с его теплом и уютом. Да и они не были семьей в том смысле, который в это вкладывают. И вовсе не потому, что у них не было детей. Семья может состоять и из двух человек. Задумался. Да кем же они были? Это же даже не сформулировать. Лучше не думать. Потом. Завтра. Сегодня он много выпил и расстроен.
Карина сказала, что ей пора домой. Ее взгляд совсем добил Лычкина. Карина смотрела на него, как на смертельно больного человека, которого вынуждена оставить. Они вышли на шумную Тверскую, где заманчиво сверкали вывески кафе и магазинов. По тротуарам шли люди. Сейчас Евгений завидовал каждому из них. Пешком они спустились до метро «Охотный ряд», Лычкин хотел проводить Карину, но она отправила его домой. Пока доберется, будет уже поздно, а завтра рано вставать.
Образ жизни, который вел Лычкин, напоминал хорошо отлаженный механизм. Зачем он работает? Зачем живет? Ради большой зарплаты и оплаты еще больших счетов? Что он выиграл? Завтра после работы он попросит водителя отвезти его на свою бывшую квартиру. По счастливой случайности Карина помнила адрес. А вдруг, оказавшись на месте, случится чудо, и он все вспомнит? Ведь бывает же, что память возвращается. Евгению стало страшно. Мозг под воздействием спиртного возопил, что он чужой. Единственная связующая нить с прошлым - Карина. Мужчина вынул из кармана мобильный и набрал знакомый номер. Ему срочно нужно убедиться, что бывшая партнерша по фигурному катанию не является миражом, а существует на самом деле. Карина сняла трубку после первого сигнала.
- Прости за поздний звонок.
- Что-нибудь случилось?
- Нет, - тихо сказал Лычкин, радуясь, что слышит ее голос. – Просто хотел убедиться, что ты… Наверно, все это глупо.
- Все в порядке. Думаю о тебе. Постараюсь помочь, чем смогу.
Лычкин почувствовал, как темное небо над головой посветлело, серые тучки раздвинулись, обнажив узкую, но светлую полосу, дающую робкую надежду на изменение погоды. Ему захотелось спросить, не презирает ли его она за то, что он сделал, но Карина вдруг быстро заговорила.
- Я, конечно, не должна этого говорить, но только сейчас поняла, что все еще люблю тебя.
Он вздохнул и замер, не в силах двигаться дальше, прижимая крепче телефон к уху. Она любила его все эти годы? А он даже ни разу не позвонил, не поздравил с победой.
- Карина…
- Прости, я уже дошла до подъезда. Вешаю трубку. Береги себя.
- Ладно, - ответил Евгений и поплелся к метро. Хотелось сказать, что беречь, в общем-то, нечего. Он чувствовал себя пустым, несуществующим и чужим одновременно.
Утренний поцелуй Эвелины не был так приятен, как раньше. После встречи с Кариной Евгений ощущал презрение к своей сожительнице: она была такой же, как он. Отверженной от себя. Предательницей себя. Ему понравилось это выражение. Да, можно подать в суд на виннерский клуб, но оправдать собственную слабость гораздо сложнее. По всему выходит, что он, Евгений Лычкин решил отказаться от себя, чтобы понравиться другим.
Эвелина спросила, что случилось. Он внимательно посмотрел на нее, словно увидел впервые. Что общего у него с этой женщиной, кроме общей глупости?