Страница 55 из 92
Какая она? – спросите вы. Очень красивая. Я часами исследовал ее личико, нежно прикасаясь то к носику-кнопке, то к пухлым щечкам. Она, как я, тоже телячьих нежностей не любит, куксится в этот момент и вертит своей головкой, стремясь отвернуться от моей руки. Волосики у нее как пух, мне кажется, что они светлые, как у…, впрочем, не будем о ней.
Как я ее назвал? В честь матери своей, которой я никогда не знал. Джес, Джессика. Темной девчонке самое то! И дочке нравится. Когда я произношу ее имя, она замирает, поворачивает голову ко мне и иногда трогает мой нос, стремясь за него притянуть к себе. Однажды поддался, отдал свой нос в свободное владение детских ручек, так она решила, что мой нос – это вкусная бутылочка с молоком. Долго ржал в голос, давно так не смеялся! Правда Джес обиделась, маленькая, а вредная!
Зверь мой вообще с катушек съехал, не знал бы его так же как себя ни за что не поверил, что Волк, Волк, может быть игрушечным ручным песиком. Да каким песиком, забавным щенком! Видели бы нас иные думаю умерли от шока, а не от страха. На что только волк не шел, чтобы рассмешить Джес. Мне кажется, он даже через голову кувырки научился делать и на задних лапах ходить. А дочке обороты не будут даны. Полукровка. Темная, но не оборотень. В ней спит сильная магия, вот только не могу пока понять какая.
Интересно, какого цвета у нее глаза? Только бы не синего! Пожалуйста, пусть будут не синие!
Мне не сложно было с моим ребенком. Джес спала, ела и редко плакала. Чем я ее кормил? Да все просто! После того, как Янг принес мне мою крошку, пришлось сходить в ближайшую деревню возле излома и договориться о поставках свежего молока. Ну как договориться? Как только меня там увиедли и признали, а потом поняли, что я от них хочу только молока, то вздохнули с облегчением, с тех пор, каждое утро, на границе излома стоял кувшинчик свежего парного молока. И я , кстати, научился варить жижкие каши. Жизнь заставит - не то сделаешь! Я даже постепенно от всего этого стал испытывать какое-то извращенное удовольствие.
Я всегда и везде таскался с моей дочкой. Просто не хотел спускать с рук, хотел чувствовать тепло, исходившее от крошечного тела. Сделал себе специальную перевязь. Теперь, когда просто гулял, она всегда была передо мной, когда сражался или охотился, перекидывал на спину, прикрывая собой самое дорогое, что теперь было у меня. Боялся ли я умереть или, что ее убьет какое-нибудь чмо. Нет, не боялся! Мы одни с дочкой в этом мире! И если умру я, умрет и она, нечего ей тут без меня делать! А если умрет она, умру и я! Здесь некому меня вытягивать из-за черты!
Мешало ли мнеЮ что я не видел Джес? Да нет, я чувствовал ее на каком-то другом уровне. Чувствовал, что на вот-вот проснется, чувствовал ее, когда она хотела есть, чувствовал, когда недовольна или, наоборот, радостна! Связь с дочкой от того, что я не вижу только крепла, поэтому в то утро я сразу понял, что что-то не так.
Джес была горячей и тихо хныкала, чего не делала никогда. Я растерялся. Сам никогда не болел, а тут горячее тельце, влажные волосы и тихие всхлипы. Черт! Волк забеспокоился, все сильнее давя на меня, требуя хоть что-то сделать, требуя немедленных действий. А я впервые в жизни испугался, схватил дочь и рванул за черту излома в селение, к оборотням. Да я бы в тот момент к светлым помчался на колени падать, лишь бы знать, что они ей помогут.
В селение первым делом встретил Нату. Вот что такое не везет и как с этим бороться. Эта девушка была одержима мной, а волк исходил ненавистью, не подпуская ее к себе близко, настаивая на жестоком убийстве. Она была одной из причин, почему я ушел из селения. Боялся, что убью ее у всех на глазах, не мог тогда сдерживать зверя в себе. Почему она выжила после катастрофы, а Злата нет? Хотя да! Ведь и она тоже выжила, только у меня в душе светлая умерла, я и забыл совсем.
- Рич? – услышал я взволнованный голос девушки, - ты вернулся? Ой, кто это у тебя? Откуда у тебя ребенок?
Еле сдержал волка, требующего поставить сучку на место и указать ей место. Выдохнул, ориентируясь на ее голос, посмотрел, еле различая темный силуэт, стоящий у меня на путь.
- Прочь с дороги, - прохрипел и пошёл вперед, не останавливаясь, не сбавляя темпа, если бы Ната не успела отскочить, так бы столкнул ее в сторону. Повезло ей, прыткая!
- Рич, я же люблю тебя, - услышал вслед тоскливое признание.
«Да пошла ты со своей любовью», - подумал я тогда, но ничего не сказал, быстро взбегая по ступеням дома Альфы.
- Шер! – завопил, что есть мочи.
Бедный Альфа с перепугу даже одеться забыл, вылетел в одном ботинке и с носком в руках.
- Рич! – кажется он вопил громче, чем я, обрадованно несясь на меня, как безумный корабль, летящей в пустыне космоса. Еле успел отскочить, чтобы не столкнуться.
- Шер, тише, ты разбудишь ее, - прошептал, нежно поглаживая маленькую головку дочку, - мне нужен лекарь и лекарства или что еще надо. Шер, - в моем голосе было столько отчаяние, что Шер как был в одном ботинке, так и выскочил за дверь, спустя минуту примчавшись уже вместе с лекарем.